С запредельной для моего понимая скоростью мы понеслись по проезжей части центральных улиц. Я даже иногда зажмуривала от страха глаза. Боялась.

Чувство страха открылось для меня с другой стороны. Оно было не животным ужасом, а каким-то правильным, настоящим. Я давно такого не испытывала. Какое-то время я находилась в странном подвешенном состоянии, не следя ни за дорогой, ни за временем. Егор останавливает мотоцикл, а я так и продолжаю сидеть, обняв его и не разжимая рук.

— Нет, я, конечно, понимаю, что тебе нравится мое общество, но знаешь… — он делает паузу, а до меня начинают доходить его слова.

— Придурок, — шепчу сквозь шлем и пытаюсь стянуть его с себя, воздуха становится катастрофически мало.

Наконец-то справляюсь и неуклюже соскальзываю с сиденья. Вручаю парню шлем, на полусогнутых разворачиваюсь и, не проронив ни слова, иду в сторону подъезда.

— Ты так любезна, — слышу в спину.

Поднимаю вверх руки и показываю ему «Fuck You».

Знаю что детский сад? Корю себя за это, но так трудно сдержаться. Трясущимися руками ищу в сумке ключ.

— Ну, давай же, найдись, — уговариваю его вслух.

Продолговатый кожаный ремешок коснулся пальцев, и я выуживаю его на свет.

— Отлично.

Железо к железу, и характерный сигнал открывающейся двери раздался шумной трелью в погруженном в сон и тьму дворе так громко, что невольно захотелось убавить звук. Открываю дверь и захожу внутрь, оборачиваюсь, чтобы кинуть последний взгляд на парня, потому что на душе стало все-таки немного противно от собственной неблагодарности.

Бум — и перед лицом возникает лицо Егора. Вздрагиваю всем телом и часто-часто моргаю от испуга. Стою и таращусь на него, как на приведение.

— Ну что, долго стоять будем? — парень теснит меня к лестнице.

— Ты что делаешь? Я и сама дойду. Вали уже, а? — его глупый вопрос сменяется моей не менее глупой просьбой. Вижу, как в карих глазах вспыхивают зловещие огоньки.

— Ну, как я могу оставить тебя одну, когда уверен, что даже здесь ты найдешь на свою задницу приключения, — он как бы невзначай подталкивает меня вперед и трогает за бедра.

— Руки убери! — тут же шиплю через плечо и ускоряю шаг.

У лифта снова поворачиваюсь к парню лицом.

— Егор, я тебя очень прошу, уходи, а.

Снова попытка отделаться от парня проваливается, так как он ее просто игнорирует. Его ладони упираются в стену по бокам от моей головы.

— А если нет? — склоняет он голову и выдыхает мне в шею. — А если не хочу?

Чувствую, как кожи касаются его прохладные губы.

— Руслан, — жалкий отмаз, но он действует на Егора отрезвляюще.

— Ты меня что, пугаешь им?

Он смотрит мне в глаза, и я отвожу их, не могу реагировать нормально, когда вот так, без всякого стеснения нарушают мое интимное пространство. От этого мне кажется, будто загнали в угол, и не деться уже никуда, не убежать, не спрятаться. Молчу.

— А ты откуда знаешь Марка?

Внутри все замерло. В установившейся тишине слышу, как кабинка лифта останавливается на первом этаже, и створки почти бесшумно разъезжаются. Делаю попытку проскользнуть под рукой, но Егор тут же прижимает меня спиной к стене.

— Еще не время, — цедит он сквозь зубы.

— Я до сих пор не могу понять, что тебе от меня надо? — по слогам спрашиваю его.

В глазах снова щиплет.

«Нет, нет, только бы не расстраиваться, — шепчет внутренний голос жалобно, — только бы не заплакать перед ним».

— И тебя не должно это касаться никаким боком, понял?! — чуть громче говорю ему, а сама чувствую, как голос дрожит. — Это моя жизнь и… — смотрю на него, как обычно, снисходительно-стервозным взглядом, полным брезгливости по отношению к тому, на кого он направлен, — …пропусти меня уже, в конце концов.