— Есть желающие выступить первыми? — спросила я, выбирая жертву, но Сейнтьерри предложил вариант получше.

— Разделимся. Так сможем проверить всех, — сказал мне инструктор по боевой магии, и я кивнула. Предложение хорошее. Отличное я бы сказала. Он проверяет нейтральные заклинания, а я светлые. — Через одного сделать шаг вперед. Теперь вы направо, остальные налево.

Стандартная контрольная точка пока проходила без нареканий. Поставив кадемов со своей половины в очередь, я случайным образом выбирала благословения из программы второго курса, сразу спрашивая атакующее, исцеляющее и защитное заклинания. Я была вынуждена следить за выполнением задания и одновременно время от времени поглядывать на Сейнтьерри, проверяя как он справлялся с работой. Пока выходило неплохо. Было видно, что опыт преподавания у него был и был легко адаптирован под другую аудиторию. Должны же быть особенности обучения у кадемов, отличные от особенностей обучения солдат. Ну, не считая возраста обучаемых.

Как я предполагала, староста Шеррит явился к концу занятия. Он с наглой рожей, замаскированной под мину искреннего раскаяния, мышкой пробрался в тренировочный зал, не привлекая к себе внимания, приблизился ко мне, остановившись буквально в пяти-шести шагах справа. Я как раз заканчивала проверку последних кадемов со второго круга и делала вид, что появления старосты не заметила. Но время, когда он пересек порог тренировочного зала все же отметила.

— Постройтесь, как в начале занятия, — сказала я своей половине кадемов негромко и обернулась к Сейнтьерри. Он тоже закончил. — Вам отдельное приглашение, староста кадем Шеррит? — спросила я подозрительно, наконец обратив внимание на неудачливого мстителя. Из-за его поведения мне придется объясняться с Сейнтьерри! Не хотелось бы, но, видимо, придется.

— Все хорошо справились с контролем, — похвалил инструктор, довольный результатами проверки. — Староста, передайте журнал успеваемости.

— Занятие окончено. Можете быть свободны. Староста останется и дождется заполнения журнала.

После моих слов кадемы разбрелись по залу в направлении выхода, и только один Шеррит остался в строю. Из-за войны со мной и множества подстав с его стороны группе, друзей среди одногруппников он не заимел. Поступок его старшего брата был достаточно громким случаем нарушения субординации, и наказание было соответствующим. Ректора других академий из солидарности отказались принимать к себе проблемного кадема.

— Вот, — Сейнтьерри передал мне журнал успеваемости группы и попросил. — Поговорим во время перерыва. У меня есть несколько вопросов по организации учебного процесса.

Я кивнула и взяла журнал. А в нем появилась незнакомая метка «п/с» как раз в клеточке старосты Шеррита. Таких обозначений в академии не использовалось, так что я была несколько дезориентирована. Не уверена, что такие пометки можно было делать. Но пометка была сделана стираемыми чернилами, что добавляло плюс в пользу инструктора. Любые не описанные в уставе академии записи делать в журналах успеваемости запрещено.

Неужели он?.. Он собирался проверить Шеррита на честность? Ведь даже «карандашные» пометки, сделанные преподавателем, кадемам запрещалось стирать, а не только взламывать защиту журнала успеваемости. На «карандашных» пометках естественно никакой защиты не было. Интересно, чем это закончится? Действительно интересно, потому как староста Шеррит нарывался кончить также, как его старший брат.

— Готово. — Я собиралась передать кадему журнал успеваемости, но инструктор опередил меня и выставил руку передо мной, словно прося отдать журнал ему. — Хорошо, бери.