— Стройтесь, кадемы, — доброжелательно попросил (попросил! — я офигела от его интонации) Сейнтьерри. За его спиной тренировочный зал покидал угрюмый староста. Кадемы лениво перемешивались, выстраиваясь по росту. С магистром Хансомом они себе подобного хамства не позволяли.

— Сейнтьерри, — я подошла к нему и прошептала достаточно тихо, чтобы никто из кадемов не услышал. — Магистр Хансом ежегодно был куратором в летнем военном лагере. Построения у нас военные, а не вот это вот, — я кивнула в сторону оболтусов. — Это самая сложная в дисциплине группа.

Он улыбнулся мне и объявил.

— Построение никуда не годится, — расстроенно сообщил он кадемам. — Придется назначить дополнительные часы строевой подготовки. А заодно займемся тренировками на выносливость. Допустим, полчаса бега перед завтраком и полчаса перед отбоем. И минут двадцать к этому строевой подготовки.

Я усмехнулась, а кадемы взвыли. Чтобы пятьдесят минут отзаниматься, нужно как минимум десять минут после тренировки на душ и на переодевание и еще минимум столько же до тренировки. То есть они теперь будут вставать утром на семьдесят минут раньше и терять свободное вечернее время также семьдесят минут. Или даже восемьдесят.

— Я правильно понимаю, что тренировки будут ежедневными? — спросила я, оскорбленная до глубины души, что кадемы этой группы оказывали уважение магистру Хансому, а мне даже не думали.

— Правильно, — согласился со мной Сейнтьерри. — За исключением выходных. Хорошо потренировался, хорошо отдохни. На выходных будут тренироваться только лентяи, прогульщики, опоздуны. Я, например, тренируюсь каждый день, так что могу составить компанию. Кто-нибудь хочет присоединиться в выходные? — Молчание было ему ответом. — Хорошо, подумайте до пятницы.

Все-таки чувство собственного достоинства у него не атрофировано. Это хорошо. Раз уж нам придется взаимодействовать друг с другом, то хотя бы меня не будет трясти от раздражения за его тупость. Мне ведь еще на индивидуальных занятиях терпеть. О, высшие силы! Пусть он все-таки поумнел за пролетевшие, словно вечность, десять лет!

— Раз все согласны, — вдруг сказал Сейнтьерри, и я не совсем поняла, о чем он. Он только что записал всю группу на добровольно-принудительные тренировки по утрам и вечерам в выходные? — Продолжим. Ближайшие два-три занятия каждому подберем напарника, с которым вы будете отрабатывать заклинания. В прошлом году вы должны были отрабатывать боевые заклинания второй и третьей ступени и благословения. В этом году изучим боевые заклинания четвертой и пятой ступени, а также начнем изучение боевых проклятий.

— Предлагаю сначала проверить, что они запомнили с прошлого года, — внесла я предложения, прикидывая в голове, какие конкретно благословения спросить. Обязательно исцеляющие в первую очередь, потому что медицинская помощь в боевых условиях становилась практически самым важным, что вообще могло быть.

— Отличная идея. Именно с этого начнем. Сегодняшнего занятия как раз хватит, чтобы у всех проверить по заклинанию в каждой из категорий. Допустим шесть категорий: атакующее, исцеляющее и защитное благословение и нейтральное заклинание. Сначала каждый исполнит по атакующему, исцеляющему и защитному заклинанию или благословению на наш с магистрис Вилмарт выбор. Если успеем, то проведем два круга. Так я смогу оценить вашу реальную подготовку, и мы вместе с магистрис Вилмарт разделим вас на пары до конца семестра.

Шеррит до сих пор не вернулся, так что можно было считать, что он нарывался на прогул. Я посмотрела в зеленые-зеленые глаза Сейнтьерри, стараясь угадать, что он планировал сделать и как наказать охамевшего кадема? Сейнтьерри учился в военном училище, и он не мог спустить на тормоза столь вопиющий случай проявления неуважения.