Ветреница! Быстро же она забыла про мамины слёзы!

Это я шучу, конечно. Мне ли не знать, как важно папино внимание и как тяжело маленькой девочке без него. А тут - явился. Целый отец в её полном распоряжении... Как бы только не разбил он ей сердце, устав играть в родителя! Конечно, есть вероятность, что он действительно повзрослел, благодаря своим заграничным приключениям, но, боюсь, наверняка это можно узнать только опытным путём, вложив в его руки хрупкое Дуняшино сердечко.

Однако препятствовать Ярославу я была не намерена. Может, это и недальновидно, но обратное мне кажется бессердечным.

- Явился! - фыркнула мне под руку мама, звеня кастрюлями.

- Явился, - вздохнула я скорее устало, чем недовольно.

- И что ж, позволишь забрать?

- Мам, да это просто смешно! Что он будет делать с такой маленькой девочкой?

- Известно, что. Небось, денег куры не клюют, няньку уж найдёт...

- Мам, да об этом и речи нет... Он просто познакомиться приехал.

- Ну-ну, посмотрим. Наивная ты у меня, Настёна! Уж и обманывалась сколько, а всё равно людям веришь...

Ладно, пусть так, с няней проблем в городе нет, но - зачем? Он её почти своими руками убил три года назад, а теперь отбирать у меня станет? Смешно!

А всё-таки тревожно.

Я вышла опять в огород и присоединилась к сладкой парочке.

- Ну что, как у вас всё проходит?

- Отлично! - улыбнулся Ярослав. - У нас полное взаимопонимание. Я бы хотел...

Тут он внезапно схватил меня за плечо, притянул к себе и прошептал на ухо:

- С родителями её познакомить. Ну и в городе потусить заодно.

Я нахмурилась:

- Давай не будем торопиться. Ты сам с ней познакомься как следует сначала...

- Да я уже...

- Яр! Это тебе кажется. Она на своей территории, я рядом - поэтому ей спокойно. А если ты её увезёшь от меня... Она же маленькая ещё и совсем тебя не знает!

- Джер. Называй меня лучше так. Это привычнее.

- Что ещё за Джер?

- Я поменял имя. Теперь меня зовут Джереми Майлс. Я привык откликаться на него.

Какая глупость! Но если он так хочет...

- Хорошо, Джереми. А какие у тебя, в целом, планы? Что ты собираешься делать? Жить у отца или вернуться обратно за границу?

Он покачал головой:

- Пока не знаю. Я уехал оттуда со всеми вещами, а уже тут узнал про Дуняшу... Чёрт побери, Насть, почему ты мне не сказала? Мы бы как-то решили это вместе!

- Как? Ты бы остался и пошёл служить в штраф-роту, чтобы стать папой инвалидом? Или я бы поехала с тобой и рожала на помойке?

- Да что ты городишь! Отец бы нам помог с деньгами, всё бы ты нормально рожала, в больнице...

- Яр... то есть, Джер, ты не хотел этого ребёнка. Я пыталась с тобой спорить, но это было бесполезно.

- Да, я был идиотом, но и ты поступила неправильно!

- По-твоему, промолчать - это то же самое, что убить?!

- Мама, не ругай папу, он хороший! - замахала на меня руками Дуняша.

- Да? И где же он был так долго, хороший?

- Он... языки глотал!

В разгар нашей семейной сцены вдруг хлопнула калитка, и Дружок внезапно залился лаем, что с ним крайне редко бывает. Я выглянула за угол дома - у калитки, не решаясь войти, топтался высокий статный мужчина лет сорока, очень хорошо одетый и с печатью благородства на лице.

- Простите! - обратился он ко мне. - Это вы Анастасия Сергеевна?

- Да. Чем могу помочь?

- Я отец Паши Корабельцева. Можно с вами переговорить наедине?

3. Глава 3. Потеря

Ярослав

По разговору с Дуняшей я с облегчением понял, что Настя сказала ей всё-таки не всю правду: об аборте или убийстве дочь не обронила ни слова. Это был, конечно, большой сюрприз - что Дуняша в курсе моего существования, но моя бывшая возлюбленная всегда отличалась оригинальностью и правдивостью в общении.