Надо ехать. В Николаевское.

Чтобы собраться с силами и мыслями, мне понадобилось два дня. За это время я в ускоренном темпе прошёл все стадии принятия неизбежного: вероятность того, что этот ребёнок мой - процентов 90, а может, и больше.

У меня есть ребёнок. Плоть от плоти моей. Кровь от крови моей. Он родился и рос без меня, потому что я был слабым трусливым человеком.

Я злился и на Настю. Почему она не сказала? Разве я не имею право знать? Провинился, да, но чтоб так...

Конечно, трясясь в электричке по родным железным дорогам, я не был ещё в принятии. Меня разрывали на части очень противоречивые чувства. Мой сын или дочь - я хотел его или её узнать, но ведь это будет совсем чужой ребёнок, не знающий меня. Мне и так было бы сложно привыкать к роли отца, а в подобных условиях - вообще не знаю, что из этого выйдет. Но проигнорировать факт существования родной живой души - не вариант. И надо принимать обстоятельства так, как они есть. Я оставил себе лазейку в виде гнева на Анастейшу и того решил придерживаться, чтобы не утонуть в собственных разрозненных эмоциях.

Николаевское оказалось большим селом, с магазинами, школой и даже маленьким парком, но - без гостиницы. Кое-как я смог пристроиться - для этого пришлось практически хватать прохожих за руки и пытать их, стараясь не слишком испугать. Благо, опыт в попрошайничестве я за границей получил изрядный. Там, вообще, у меня была такая школа жизни, что любое наше захолустье отдыхает, уже хотя бы потому, что все понимают мой язык.

В конце концов, я нашёл старуху, которая сдала мне комнату, а также с удовольствием поделилась свежими и не очень деревенскими сплетнями.

- Вы знаете Анастасию Кудрявцеву?

- То учительница в школе... Конечно, хто ж её не знает!

- Она замужем?

- Неет! И не была никогда. Как приехала одна брюхата, так и родила и воспитывает дочку одна. Ну, с матерью, конечно.

Вопреки здравому смыслу, на душе у меня полегчало. И в полку знаний прибыло: дочка!

- И... как общество это восприняло?

- Ну... поначалу косились, а потом ничего. Привыкли. Девка-то хорошая. Ни с кем не гуляет, ни-ни! В школе работает, дети её любят, как родную, и она их... ну, воспитывает. Тож любит, получается...

Да, это на неё похоже.

- И что, даже жениха у неё нет?

Старуха пожала плечами с хитрым выражением лица:

- Ходют всякие, сватаются, но девка - кремень. Ляльку воспитывает и работает. А ты, сынок, с какими, значит, целями интересуешься?

- Я её старый знакомый. Не виделись давно. А как девочку зовут?

- Дуняшей.

Странное какое имя!

- Дуняша... - я попробовал его, как новое блюдо. Оказалось сладким, но с привкусом горечи.

Моя ли ты, Дуняша, и как же мы будем теперь..?

Вечером я не стал беспокоить свою потенциальную семью, а утром - это как раз была суббота - отправился по указанному старухой адресу. Номер дома она не назвала, но подробно описала в красках.

Это была приземистая хижина, в один этаж и, как мне показалось, на пару комнат - не больше. Точнее, пару помещений. Студия со спальней, ага. В голову ударила жуткая мысль: Настя тогда рассказывала, что у её мамы нет водопровода. Неужели она растила ребёнка в таких диких условиях? Без ванны, без горячей воды... Кабздец! Ну вот как на неё не злиться?

Я открыл калитку - сидевший возле будки беспородный лохматый пёс только флегматично глянул на меня и отвернулся обратно. Я прошёл к крыльцу, стукнул два раза во входную дверь.

- Вам кого? - донёсся с огорода мелодичный женский голос.

Ещё несколько секунд - и его обладательница показалась из-за угла. И замерла.