Своих чемоданов не замечаю.

Но он так сказал, будто… все давно здесь.

Что?

Подхожу к шкафу. К самому ближайшему, ведь здесь их несколько. Открываю дверцу, вижу множество нарядов. Женские вещи. Мой размер.

И правда — все тут. Новое. Самая разная одежда. Даже нижнее белье. Красивое, кружевное. При взгляде на все это кровь бросается в лицо.

Помедлив, выбираю несколько вещей. Ждать его голой не смогу. Уже понимаю, что это требование выполнить не получится.

Иду в душ. Закрываюсь там.

Получается, что трачу больше времени, чем он мне дал. Но это не специально, просто так выходит.

А потом я уже сознательно задерживаюсь, оттягиваю момент нашей встречи. Тщательно вытираюсь, высушиваю волосы, одеваюсь.

Больше поводов задерживаться в ванной комнате нет.

Открываю замок. Выхожу.

Айдарова нет.

Выдохнуть страшно.

Его все-таки отвлекли? Ему пришлось уехать?

Прохожу вперед. Поглядываю на входную дверь. Не знаю, сколько стою вот так, гипнотизируя ее взглядом. Все же не выдерживаю напряжения. Начинаю ходить по комнате. Задерживаюсь возле окна, снова возвращаюсь обратно.

На его большую кровать стараюсь не смотреть.

Кажется, от этой ходьбы кругами я даже немного успокаиваюсь. Но эта иллюзия разбивается за секунду, когда распахивается дверь.

Меня будто ошпаривает.

Айдаров шагает вперед. На ходу сбрасывает пиджак, ослабляет галстук. Вскоре и то и другое летит куда-то в сторону, на спинку кожаного кресла.

— Это что? — спрашивает.

Выразительно скользит по мне взглядом. Сверху вниз. Четко дает понять, что видом моим недоволен.

— Я тебе сказал, как меня ждать.

Расстегивает рубашку.

— Голой, — отчеканивает Айдаров.

Движения у него жесткие, отрывистые, какие-то заведенные. Впервые вижу его без верхней одежды.

Кровь сильнее приливает к лицу. Щеки горят.

Рубашка летит к остальной одежде.

А он шагает ко мне.

Невольно отшатываюсь. И чуть не спотыкаюсь, резко уперевшись в край кровати.

Взгляд невольно упирается в мощное тело прямо передо мной. В широкие плечи, крепкую, будто литую грудь. В рельефный торс, по которому кажется можно строение мускулов изучать.

Айдаров как будто выше и крупнее стал за то время, что мы не виделись. Прошло всего несколько месяцев, а он словно массивнее прежнего.

Он движется будто машина. И мышцы его кажутся железными.

Жаром обдает. Пусть и не касается. Но от него такой огонь исходит, что мою кожу печет.

Айдаров берется за пояс брюк, и дрожь пробегает по моему телу.

Теперь глаза невольно цепляются за шрам, слегка виднеющийся над линией ремня, устремляющийся вниз. Сбоку. Белесые отметины. Выразительные. Страшно представить, от чего такое может остаться.

Но еще страшнее звук бряцающей пряжки его ремня.

До сих пор не могу осознать, что этот пугающий мужчина мой законный супруг. Мрачный. Угрожающий. Чужой. И я должна ему подчиняться.

— Сколько раз повторять надо? — резко спрашивает Айдаров. — Чтобы ты поняла?

Выдергивает ремень из шлеек. Сжимает. В одной руке.

Видно, как сразу набрякают вены, наливаются кровью. Как четко расчерчивают его широкую кисть.

— Раздевайся, — говорит он.

Отбрасывает ремень назад.

— Или я тебя сам раздену, — заявляет хрипло, мрачно усмехается. — На свой вкус.

Горло сдавливает от волнения.

— Я в душ, — выдает. — Решай.

Разворачивается и шагает в сторону ванной комнаты.

Обнимаю себя руками.

Как же меня сейчас колотит. Знобит.

Наверное, лучше подчиниться, но я просто не могу себя заставить. Или слишком долго настраиваюсь.

Дверь хлопает снова.

Проходит не больше нескольких минут.

Айдаров уже возвращается. Наспех обтирается, отшывиравает полотенце. И я застываю от шока, так и не в силах сдвинуться с места.