– Мы…

– Тише, Эйд. Дай девушке ответить.

Вот кошмар ходячий! Я была уверена, что Эйден сейчас сгладит ситуацию, а мне останется лишь кивнуть, как обычно.

– Так сколько? – Морт положил руки на колени и подался вперед.

Пропадать, так с шиком.

– Я здесь на добровольных началах. Ради опыта и возможности наблюдать за работой мистера Гранда. Также Эйден обещал, что я смогу посещать некоторые лекции. А это было очень полезно для моего будущего.

Жаль, я не видела лица Эйдена. Хотя могла руку дать на отсечение – он и бровью не повел. А вот Морт прицокнул языком.

– Эйден, не знал, что ты еще и скряга. Богатейший человек страны пользуется услугами бедной девушки за так? Линн, может пойдешь ко мне? Я не буду грузить тебя научной чепухой, да и по оплате, – Он подмигнул, – не обижу.

– Янг, не зарывайся. Цепляй первокурсниц, это как раз твой уровень. И хватит приписывать мне деньги моего отца.

Мне показалось, или у него на мгновение сжался кулак? Я отвернулась к окну, чтобы не видеть довольное лицо Морта. Будь я у себя в мире, я точно бы не отказалась пообщаться с этим белобрысым. Он производил впечатление человека, умеющего повеселиться. Но сейчас я боялась сказать лишнее слово. С вопросом про оплату прокатило, но это не значит, что и дальше будет везти. А Эйден тоже не может круглосуточно находиться рядом, чтобы подстраховать в случае чего.

– Морт, если у тебя все, нам с Линн нужно работать.

– Всего два вопроса. Когда ты представишь свою помощницу официально? И где она спит? У тебя всего одна комната.

– После завтрашнего дня утром. Ты все равно дольше не сможешь держать за зубами свой длинный язык.

Я снова повернулась к парням. Как назло Морт именно в этот момент решил продемонстрировать длину языка. И да, в языке у него тоже был пирсинг. Янг поймал мой взгляд и ухмыльнулся. А Эйден ответил на второй вопрос.

– Спала на кушетке, которую ты расхерачил. Так что с тебя новая.

Не отводя от меня взгляда, Морт начал подниматься со стула. Кажется, его сигарета и правда подействовала, потому что он больше не морщился от боли.

– Линн, ты можешь спать у меня. Второй комнаты нет, но зато кровать раза в два больше, чем у Гранда. Места хватит для сна. И не только.

Я фыркнула. После недели один на один с Эйденом я уже начала думать, что в этой Академии все такие холодные. Было забавно видеть полную его противоположность.

– Считай, нам повезло, что Янг сюда вломился. Хотя я не планировал так рано тебя показывать остальным. Но теперь мы хотя бы знаем слабые места твоей легенды. Ты, конечно, хорошо ответила, но Линн, больше так не рискуй. И сегодня придется свести твою татуировку, чтобы к первому дню недели она успела немного зажить.

– Ты сможешь это сделать за один день?

– Это не сложно. Но больно. А настойки от боли у меня нет. И сегодня я ее уже не достану.

– Может у Янга найдется?

– Ты же его видела. Он любит боль. Если только один из его сортов табака получится попросить.

– Нет, я лучше потерплю. – Я слишком ярко вспомнила свое внезапное возбуждение и влечение к Морту. Перед внутренним взором до сих пор стояли его глаза с расширенными зрачками.

– Звучит разумно. Но кое в чем он был прав. Где тебе теперь спать?

– Я не привередлива. Могу и на полу.

– Простуду решила заработать? На этом полу за одну ночь она тебе обеспечена. Вечером навещу Морта, что-нибудь придумаем. А пока займемся дырами в нашей легенде.

Сперва Эйден устроил мне форменный допрос. Кто я, откуда, в каких родственных связях с ним. Эти факты я каждый день повторяла как мантру – тридцать раз утром и столько же перед сном. По легенде я приходилась Эйду настолько дальней кузиной, что мы и сами не могли вспомнить, чья пра-прабабка была замужем за чьи пра-пра-дедом. Уже упомянутый при Морте Традмор был настолько же далек от столицы, насколько мои знания были далеки от местных обычаев в первый день здесь. Так что мои пробелы в знаниях легко можно было бы принять за недостаточный уровень образования в глуши. Собственно, и поступление в Академию при моем уровне мне никогда бы не светило. Но Эйден сжалился и протащил меня сюда в качестве помощницы. Конечно же мне строго настрого было запрещено в каком-либо вопросе упоминать латынь. Не только ее знание, но и ее существование в целом. Так что я всех я была скорее кем-то вроде домработницы. Прибрать в комнате, отнести вещи в прачечную, сбегать в магазин за ингридиентами. Хорошо хоть не сказал, что я неграмотна. А то, что я появилась здесь лишь в последнем триместре, объяснялось все той же отдаленностью моей родины от Академии и исключительная сложность пути. Так что, почти как Ломоносов до Москвы, я чуть ли не всю дорогу шла пешком. Только если у Михаила Васильевича это заняло около месяца, то у меня – чуть ли не полгода. Я нашла на карте Традмор, посчитала количество километров. Правда их сперва пришлось высчитать по жутко неудобной системе измерения. Оказалось, что он хоть и далек, но не так, чтобы идти пешком несколько месяцев. Но Эйден отмахнулся, сказав, что всегда можно отбрехаться срочными делами, которые не дали отправиться в путь в начале учебного года.