За стеной вновь хлопает дверь, а над нашей комнатой начинает с отчаянием скрипеть кровать. Мне неловко, и я подхожу к окну.

— Какое солнышко сегодня!

— И небо голубое, — усмехается Ромка и прижимается к моей спине. — Сегодня гонки. Поедешь поболеть за меня?

— Конечно! Здесь я, по любому, боюсь одна оставаться.

— Ноги раздвинь! — доносится из-за стены. — Шире!

Ромка воет волком.

— Твою ж налево! Первым делом надо квартиру нормальную снять, — он присаживается на краешек стола и утыкается в телефон. Звонок друга отвлекает его от поисков.

Покидаем временное пристанище. Кутаюсь в куртку Романа и запрыгиваю на заднее сиденье синего «седана» с тонированными стёклами и битым крылом. С водительского сиденья поворачивается белобрысый парень и почёсывает крепкий подбородок. Взгляд серых глаз сейчас очень говорящий. Понимаю, что в такие гостиницы нормальных девчонок не водят, и с моих губ слетает:

— Я не то, что вы подумали.

— Я вообще ещё не успел подумать, — щёки Фила розовеют на глазах.

— Это моя девушка. Юля, — Роман тоже поворачивается ко мне. — Кроха, это мой лучший друг, Филлип.

— Можно просто Фил.

— Очень приятно.

— Куда едем? — Фил заводит двигатель.

— Давай сейчас к нашим механикам. Я там тоже агрегат оставлю. А потом ко мне домой. Мы вляпались в неприятную историю, Юльку никто не должен видеть. Она посидит у тебя в машине.

— Понял.

— Слушай, у тебя квартиру никто не сдаёт?

— Ого?

— Ого.

— Мощага! И как я понимаю надо не завтра, а вчера. Слушай, ну мои предки сегодня на дачу отчаливают. Отец взял отгулы. Так что пока можете у меня перекантоваться.

— Нет слов, бро! — Роман обменивается рукопожатием с Филом и выходит из машины.

Становится пусто, но Роман тут же ныряет ко мне. Целует нежно, скользит руками по волосам.

— Кроха моя, жаль расставаться даже на минуту. Сейчас байк к мастерам кинем, и я снова буду с тобой.

[1] Гоу — идём. Молодёжный сленг.

7. Глава 7

Юля

Одиноко было без Ромки в машине, но он не гнал, просто ехал впереди. Оставив железного коня в сервисе, сел ко мне на заднее сиденье и вновь утопил в объятьях. Под их с Филом болтовню, я задумалась. Не остановят ли нас на границе? Как и где Рома собирается искать мою маму? Воображаю то и дело одинокую яхту, сбившуюся с курса. На что жить после возвращения? Повиснуть на шее Романа — так себе перспектива. Значит, надо искать работу. Но так страшно выбираться из крепких объятий друга, ведь Кир просто так не оставит меня в покое.

Не заметила, как задремала. Проснулась уже в нашем дворе.

— Сиди мышонком и не высовывайся, — Роман, чмокнув меня в щёку, хлопает друга по плечу: — Фил, рассчитываю на тебя.

— Обижаешь, бро!

Парни стукаются кулаками, и Роман выходит из машины. Провожаю его взглядом до подъезда, и каждая новая минута теперь превращается в вечность. Фил включает реп и, двигая головой в ритм хриплого речитатива про скоротечность жизни, поглядывает по сторонам.

С тоской смотрю на детскую площадку. Бедная Вика! С Киром, а тем более с его повёрнутой на любви к тишине и порядку мамаше, жизнь сестрёнки превратится в ад. А если он женится на какой-нибудь ведьме? Но Вику, увы, я не вправе забрать у её отца. И бросить не могу, и забрать не в силах.

Дверь подъезда распахивается, и я съёживаюсь на заднем сиденье. Узнаю Кира только по одежде и цепляющейся за его руку Вике. Распухшее лицо отчима скрыто под тёмными очками.

— Он? — не поворачивая головы, спрашивает Фил.

— Угу, — провожаю ненавидящим взглядом Кира к скамейкам возле горки.

— Ромыч нормально его отделал.

Отчим садится и тут же утыкается в телефон. Сестра карабкается на пустую горку со стороны ската. С её рвением можно крепостные стены брать.