- Ха-ха, - коротко он бросил мне из-за газеты.

Этот невозможный человек и правда читал газету. Свежую. Где он её вообще достал? Я привыкла, что все новости мира мне несёт смартфон и теперь немало удивлена. И я снова не знаю, как поступиться к этому человеку, право слово, лучше бы трусами бросался.

- Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась я.

- Ничего. Просто ты мне надоела.

Тоже мне – новость. Я всегда это знала. Что я досадная мозоль на его любимой пятке. Но верите, нет – чертовски обидно. И хочется тоже уколоть, сказать что-то обидное, я всегда была остра на язык, за словом в карман не лезла, а тут… молчу. Сказать нечего. И сама себя за это ненавижу.

- Тебе терпеть меня ещё как минимум одиннадцать месяцев и три недели, - мило улыбнувшись напомнила я. – И мне тебя терпеть тоже. Поэтому заявляю, если я вернусь, а здесь будет эта чёртова пыль, я пойду к соседу. Уверена, в нашем многостраничном соглашении найдётся что-то по этому поводу.

И позорно сбежала из дома. Хорошо, что есть работа, поверить не могу, что ещё неделю назад терпеть её не могла. Точнее, терпеть не могла вставать рано, а работа у меня пусть и не идеальная, но любимая. Вечером я поняла, что мне срочно нужен антистресс. Пересчитала деньги, вспомнила, про тысячу с барского плеча и пошла в бар. Мне страшно, что я вернусь в квартиру, а там ничего не изменилось, и мне, хочу я этого или нет, снова придётся воевать. Вошла в бар, а там за стойкой совсем другой человек.

- А где такой хорошенький? – спросила я. – Светленький, с причёской?

- Сашка? Он на учёбе, но сейчас уже должен подъехать.

- Я подожду.

Я и в самом деле села ждать. В конце концов поход в бар всяко дешевле приёма у психоаналитика. То и дело ловила на себе испытующие взгляды персонала – все наверняка считали, что я на их бармена запала. Нет, он конечно милаха, но я рядом с ним чувствую себя старухой. Мне просто нужны уши.

- О, - воскликнул он, словно ладе обрадовался. – Текилу?

Я поморщилась, хотя соблазн был велик. Покачала головой.

- Нет, кофе… но знаешь, можно в него плеснуть коньяку. Сааамую капельку.

Я просидела в баре полтора часа, до массового нашествия посетителей. Сашка был чудесен, право слово, вот было бы мне лет на семь поменьше, я бы его точно к рукам прибрала.

- Поговори с ним, - посоветовал он мне, наполняя пивом бокал для гостя.

- В самом деле, - обдал меня запахом перегара тот, кто пиво ждал. – Уж не совсем наверное, отморозок. А если что, ты только скажи, живо ему рожу начистим.

Я вздохнула – чистили уже. Двенадцать лет назад, не помогло. Хотя вид его разбитого носа ещё дней десять радовал мой взор, и ещё пару лет радовали воспоминания о нем.

- Я взрослая умная женщина, - сказала я, а мои слушатели кивнули. – У меня приличная работа, своя квартира, пусть и в заднице мира, я даже развестись успела. Но… когда он на меня смотрит, мне снова кажется, что мне пятнадцать. И я чувствую себя жутко уязвимой.

Сашка похлопал меня по плечу, я допила остывший кофе, про который уже забыла и пошла домой. Машину бросила у бара – завтра заберу. У подъезда стоит любезный сосед, с ним мы вместе и поднялись.

- У вас все хорошо?

- Пока да, - осторожно ответила я.

А что там дальше – черт его знает. Заглянула в квартиру… а там чисто. Правда заслуги Захара в этом нет, ванну как раз в четыре руки домывают две сотрудницы клининговой компании. Я вздохнула – сегодня можно не сражаться, и отправилась готовить ужин.

- Это не ради тебя, - сразу заявил Захар. – И ни в коем случае не из-за твоих глупых ультиматумов. Просто жить мне здесь ещё год, если конечно раньше с ума не сойду, или в петлю не полезу. Ферштейн?