«Я справлюсь!» – думала она. – «Я смогу поднять это ателье на ноги!».

Однако при возвращении домой ее ждал неприятный сюрприз. У входа в подъезд, прислонившись к стене, стояла жена Матвея. Та самая Пургалова, от которой Марго советовала Любе держаться подальше.

– Посмотрите, кто это у нас идет домой так поздно! – язвительно запела Пургалова, затягиваясь дымом сигареты и выпуская его в воздух густым белым облаком. – Устала, наверное?

Любовь хотела просто пройти мимо, сделав вид, что не замечает соседку, но Пургалова преградила ей дорогу в подъезд.

– Конечно, устала, – продолжала она, ехидно улыбаясь. – Ублажать чужих мужиков – та еще работенка!

«Буду молчать!» – думала Люба, помня заветы Ритки о том, что с Пургаловой лучше не связываться.

– Каково это вообще, спать с чужими мужиками? – не унималась соседка, ее глаза блестели злорадством. – Затягивает, наверное?

– Не знаю! – не выдержала Люба, останавливаясь перед Пургаловой. – Не пробовала. Тебе лучше знать, наверное.

Лицо Пургаловой резко изменилось. На смену усмешке пришла гневная гримаса. Ее губы сжались в тонкую линию, а глаза сузились.

Она набрала полные легкие дыма и презрительно выпустила его прямо в лицо Любе.

– Ты бы поаккуратнее с этими штуками, – проговорила Люба, разгоняя дым рукой. – Говорят, плохо на мозги влияет. Хотя… Тебе-то чего бояться?

– Ах ты, дрянь! – прошипела Пургалова, и Любовь заметила, как левой рукой она достала из сумочки какой-то маленький блестящий предмет.

В следующий момент – как будто вспышка. Резкая, жгучая боль пронзила глаза. Люба инстинктивно зажмурилась, пытаясь защититься от… от чего? Она не понимала, что происходит. Мир вокруг погрузился в туман, а глаза словно горели огнем. Дышать стало трудно, горло схватило спазмом. Люба закашлялась, слезы ручьем текли по ее лицу, смешиваясь с чем-то жгучим, едким. Она не могла понять, что с ней происходит. Люба попыталась открыть глаза, но боль стала еще сильнее. Она застонала, схватившись руками за лицо…

И только в ушах противный голос Пургаловой:

– А вот теперь поговорим, шаболда!

– Мама, что с тобой случилось?!

Аленка встретила мать у порога с удивленным и испуганным лицом. Люба стояла, прислонившись к дверному косяку, ее глаза были красные и опухшие, лицо – бледное, а по щекам текли слезы. Она тяжело дышала, словно пробежала марафон, и судорожно терла глаза.

Любовь ничего не отвечала – она сама еще не пришла в себя после встречи с чокнутой соседкой. Она с трудом вспоминала все, что случилось после того, как в глаза ей попала эта гадость. В голове стоял туман, мысли путались. Она смутно помнила, как добралась до квартиры, как нащупала ключ в сумке, как открыла дверь…

Аленка, не дожидаясь ответа, взяла мать под руку и проводила ее в ванную. Включила теплую воду, намочила полотенце и аккуратно протерла Любе лицо. Потом помогла ей промыть глаза. Теплая вода немного облегчила жжение, но глаза все еще слезились, а в горле першило.

Аленка дождалась, когда мать немного придет в себя, после чего, глядя на нее с сочувствием, сказала:

– Мам, ты прости, пожалуйста, но у меня для тебя… новость.

– Хорошая, надеюсь? – попыталась ухмыльнуться Люба, сама не веря в то, что сейчас говорила. Хорошая новость? Откуда ей сейчас взяться? Мир, казалось, рушился на глазах.

– В общем, приходила хозяйка, – сказала Аленка, глядя на мать грустным взором. – Сказала, чтобы до конца завтрашнего дня освобождали квартиру.

– Но почему? – не поняла Люба. Мир и правда рушился. – Что не так? Ей что-то не понравилось? Мы же заплатили вперед…