Понял ли Ледышка, что она имела в виду именно беззастенчивое поведение старого — да-да, старого! — мага?

Принцесса опустила ресницы, чтобы снежноволосый не прочел ее истинные чувства. Не любовь родилась в первую встречу жениха и невесты. Неприязнь и страх.

«Надо с этим справиться, — попыталась убедить себя Летта. — Адель и Агнесс тоже выходили замуж не по любви. Одна — за старого аринтского князька, тоже мага, да еще и оборотня. А вторая — за дряхлого герцога. Принцесс тоже никто не спрашивал, хотят ли они разделить ложе с уродом. Такова участь всех королевских дочерей. Я справлюсь».

Вопрос «зачем?» принцесса гнала от себя, как несущественный.

— Что ж, — разлепил губы император, на которого Летта боялась поднять глаза. — Так и поступим. А теперь как можно подробнее расскажите мне о произошедшем в вашей спальне, леди Виолетта. Преступник будет пойман и наказан, кто бы это ни был.

Это было уже не так стыдно, и Летта мертвым равнодушным голосом поведала о пережитом. Но впечатления уже поблекли — их стерли новые. Пока она с усилием выталкивала из себя слова, по ее телу путешествовали знобкими сквозняками ледяные пальцы. Девушка уже не могла сдерживать дрожь, озноб колотил ее все сильнее, а императору доставляло удовольствие наблюдать, как беспомощно трепыхается его жертва в ледяной паутине мимолетных прикосновений.

Как же жаль, как бесконечно жаль было Летте, что она потеряла отцовское кольцо. Может быть, огненная магия защитила бы ее от беззастенчивых посягательств!

— Да вы совсем замерзли, моя леди! — соизволил заметить повелитель вьюг и стужи. — Это плохо. Вам нужно привыкать к моей близости, иначе вы и брачную ночь не переживете, а мне нужен от вас наследник.

Летта метнула в него гневный взгляд из-под ресниц. И не выдержала, позволила просочиться ядовитой иронии в голосе:

— Мой император, я не сомневаюсь, что год траура — достаточный срок, чтобы привыкнуть к вашему климату и вашей близости.

О, как же вытянулось и подурнело его прекрасное лицо! И ощущение ползающих под одежной ледяных червей мгновенно исчезло. Летта едва не расхохоталась, но так быстро опустила голову, что Ледышка не заметил ее торжество.

— Год? — переспросил он.

— По традиции траур длится ровно год, — принцесса сумела даже подпустить в голос ханжескую смесь уныния, печали, недовольства и смирения перед неодолимой судьбой, препятствующей немедленной брачной ночи, чтоб ей никогда не наступить.

— Я не могу столько ждать! — снежноволосый нервно вскочил с кресла и оперся кулаками о стол, наклонившись к принцессе и пытаясь заглянуть ей в глаза. — Мы должны были пожениться через неделю!

— Мое сердце разрывается от тоски и горя, но традиция...

— К айрам традицию! Вы станете моей женой через неделю! Максимум через две!

— Нет, — твердо произнесла Виолетта, но не решилась поднять голову. — Это немыслимо.

— Посмотрим! Готовьтесь к перелету, миледи, через час отправляемся, — рявкнул император и... рассыпавшись на снежинки, натуральным вихрем вынесся за дверь, только створка шваркнулась о стену и со стуком захлопнулась, на миг позволив четверым девушкам полюбоваться на ошарашенную физиономию стоявшего на страже Кандара.

Такие же выпученные глаза были у младших фрейлин.

Исабель, будучи магом, не так остро отреагировала на внезапное превращение живого мужчины в атмосферные осадки.

Летту тем более было не удивить: сколько раз она видела, как король Роберт становился обжигающим пламенем. Просто-напросто языком огня! А владыка Севера хотя бы замерзшей водой обращался, это еще можно вытерпеть.