— Здесь нет магии. Использована система зеркал и знание законов преломления света, — пояснил наследник, уютно расположившись на софе и закинув ногу на ногу. — Не отвлекайся. Отец все ближе, чувствуешь, что температура воздуха упала?

— Как бы там наши девочки не замерзли, — забеспокоился Яррен.

— Не волнуйся, я отправил к ним слуг из простых людей. Они принесут одеяла, жаровни и еду. Так какие у тебя опасения насчет свадьбы? У тебя есть еще третье задание, горец?

— Ты проницателен, а я не умею лгать, — усмехнулся Яррен с таким видом, словно только и ждал, чтобы его разоблачили. — Да, есть. Король Роберт поставил условие для передачи огненной магии: между супругами должна вспыхнуть искра любви.

Большие и выразительные глаза северянина, в которых медленно вращались задумчивые звездные галактики, стали еще больше.

— Это невозможно! У императора давно уже лед вместо сердца, это все знают. Заявить об этом вслух — даже не преступление против его чести, а простая констатация факта. Кроме того, в брачном договоре никаких условий нет.

— А ты перечитай, — полукровка откинул со лба нависшую пшеничную прядь и задумчиво потеребил мочку уха. — Не понимаю, как Роберту удалось провернуть такую махинацию? Или твой отец отлично все понял, но уверен, что сможет обмануть дар огня? Уж не угрожает ли моей временной госпоже опасность?

Игинир вскочил, прошелся по комнате, сложив ладони за спиной. Яррен несколько секунд наблюдал за ним и горько вздохнул.

— Вы с Рагаром очень похожи, как ни странно. Не внешне, а внутренне. Учитель так же бегал, когда его что-то озадачивало.

Наследник остановился, удивленно вскинул бровь:

— Не замечал. Ладно, я постараюсь выяснить, что задумал отец. Меня самого напрягает, с каким упорством он добивался руки одной из дочерей Роберта. И я не вижу, как можно примирить столь противоположные магии, как огненная и ледяная. Официальная версия — император, как радетель за народное благо, хочет вернуть тепло в южные области империи, где живут человеческие племена. Вернуть климат, который был на этих территориях до оккупации наших земель темными. Но что на самом деле у него на уме? Это невозможно узнать.

— Хорошо, узнать нельзя. А вычислить по косвенным шагам? Если он что-то готовит, должны быть следы. Любые. От физических до магических.

— Я займусь этим, — кивнул наследник. На его руку скользнула радужная змейка и растеклась маревом по коже. Принц помолчал, к чему-то прислушиваясь, потом вскинул на собеседника пронзительный взгляд. — Яррен, пока мы можем говорить свободно, не вызывая подозрений. Расскажи мне о втором ученике моего брата.

— О каком ученике? — недоуменно моргнули инсейские глаза цвета утреннего моря.

— О Лэйрине.

— Это имя носит наследник короля Роберта. Причем здесь мой учитель? Рамасха, клянусь святым Белогорьем, я не знаю никакого второго ученика Рагара. Даже если он был, мы с ним не знакомы.

Из глаз принца исчезли галактики, и воцарилась беспросветная ночь. Он медленно процедил, склонившись к лицу собеседника:

— Я осведомлен о твоей клятве Рагару никогда не лгать, даже под страхом смерти. Быстро же ты забываешь свои клятвы, инсей.

Яррен побледнел.

— Я не лгу.

— Значит, лгал Рагар, когда при мне говорил с тобой о своем втором ученике и просил тебя присмотреть за ним, как старшего в ученичестве?

Полукровка сжал кулаки и весь стал походить на натянутый лук, такое напряжение излучала его фигура. А потом вдруг он расслабился, словно снятая с лука тетива, уселся на стул, оседлав его как коня и опустив сцепленные руки на спинку.