— Почему?

— Потому что меня к тебе не пустили, Демьян. Это был день твоей свадьбы. Я не знала, просто увидела твою машину и пошла тебя искать. Твоя охрана вытолкала меня в шею, потому что женихом был ты. Не надо делать из себя жертву обмана, ты слишком быстро женился для влюбленного.

Она напряжена, руки заведены за спину. Смотрит не на меня, а куда-то в сторону. На щеках горят лихорадочные пятна, глаза полные слез.

Блядь. Для игры это слишком хорошо. Чересчур.

В груди трескается и ломается. Дыхание спирает, сглатываю, чтобы не хрипеть. И все равно хриплю.

— Почему тебя не пропустила охрана? Там было много гостей, что за бред ты несешь, Ангелина?

Она вскидывается, в глазах появляется нехороший блеск.

— А ты догадайся, Демьян. Догадайся, кого обычно не пускает охрана на праздники к господам? — на ее лице застывает каменная маска. Мое походу не лучше, потому что она сама и отвечает, выпуская воздух сквозь зубы: — Правильно. Обслуживающий персонал. Я подрабатывала на кухне, потому меня и не пустили.

Она отворачивается, шумно дышит, и внутри меня снова раздается оглушительный треск. Такое не придумаешь. Надо обладать неслабым цинизмом, чтобы такое сочинить.

Я бы точно не додумался.

— Но мне никто ничего не сказал, — говорю хриплым голосом, потому что горло дерет от сухости. Она пренебрежительно дергает плечом.

— Мне наплевать, веришь ты или нет, Демьян. Абсолютно, — и поправляется. — Теперь уже наплевать. Я просто хочу рассчитаться и уйти.

— Хорошо, Ангелина, — опускаю руки и медленно отталкиваюсь от двери, — зато мне не наплевать. Предлагаю сделку. Если ты говоришь правду, я оставлю тебя в покое. Но если окажется, что ты лжешь...

— Что? — она поворачивается и так сверкает глазами, что я на секунду слепну. — Побежишь нажалуешься мамочке?

— Оставь в покое маму, — отвечаю ровно, — я уверен, что она ни при чем. Я тогда запущу этот ролик по всем соцсетям и по внутренней сети компании.

Ангелина вздрагивает и бросает уничижительный взгляд, от которого мои волосы точно загорелись бы, не стригись я так коротко.

— Почему я ни капли не удивлена, Демьян, не знаешь?

***

Ангелина

К вечеру дождь утихает, но полностью идти не перестает. Сеется и моросит, оседая на одежде и волосах мелкой пылью.

Демьян ушел сразу после того, как я вышла из его кабинета. Пронесся мимо, даже не глянув в мою сторону, а я сижу, не могу пошевелиться. Чувствую себя совершенно разбитой и опустошенной.

После сумасшедшего напряжения наступает откат. Так всегда бывает. Но сейчас особенно.

У меня ощущение, будто меня прокрутили через мясорубку. Дважды.

Только теперь осознаю, насколько цеплялась за то, что Демьян не знает правды. И насколько надеялась в глубине души, что эта правда его потрясет. Что стоит ему узнать, он встанет на колени и посыплет голову пеплом.

Но все оказалось не просто хуже, а хуже некуда.

Демьян мне не поверил. Он даже толком не стал слушать. Как только я упомянула Анну, его переклинило. Так разве есть смысл дальше ему что-то говорить? И тем более сообщать, что он отец Миланки?

Хотя мне очень хотелось. Прямо язык чесался.

Хорошо, что удержалась. Уверена, ничего хорошего в свой адрес не услышала бы.

Он сказал, что будет разбираться и выяснять, но я сомневаюсь, что у него выйдет. И у кого он будет выяснять? У Артура? Или у мамы?

А ведь у меня нет никаких доказательств. О причастности Анны я знаю только со слов Артура, других подтверждений у меня нет.

Но мне на руку то, что Демьян займется расследованием и на время оставит меня в покое. Как раз пройдет две недели, я просто не явлюсь на работу, и тогда Каренину не будет смысла меня шантажировать.