Никита картинно развел руками. Он был в джинсах, голый по пояс. Удлиненные волосы живописно растрепались – Никита дал себе зарок не стричься, пока не закончит свой бестселлер.

– Тебе надо писать не любовный роман, а детективы, – холодно сказала Нина, стараясь, чтобы во взгляде не отразилась внезапная слабость в ногах. – Я поела у бабушки, к тому же все еще помню осьминога.

Когда Никита работал поваром и только изучал тайскую кухню, он накормил Нину экспериментальным осьминогом. После этого она провалялась две недели в больнице с жутким отравлением.

– Тогда ты наверняка отравилась собственным ядом, – парировал он.

– В любом случае, я сегодня ужинаю в другом месте. Я буквально на минутку, переодеться.

Нина любезно улыбнулась и гордо прошествовала в спальню.

– И с кем это мы ужинаем?

Никита шел по пятам.

– С одним… знакомым продюсером. Предлагает участие в проекте, надо все обсудить. Деловой ужин, так что, дорогой, тебе не о чем беспокоиться! – запустила шпильку Нина и открыла шкаф. – Как думаешь, красное платье подойдет?

– Вполне. Белье только под него сексуальное надень, а то мало ли что, – фыркнул он.

– Лично я, – Нина сделала многозначительную паузу, – никогда не путаю работу и постель, дорогой. Ты так и будешь тут стоять? Мне надо переодеться.

Никита скрестил руки на груди, давая понять, что уходить не собирается.

– Считаешь, я могу увидеть что-то новое?

Пару секунд они смотрели друг на друга, а потом Никита притянул Нину к себе. Она ахнула, вдыхая его запах, самый лучший в мире – запах любимого, и разом забыла о накладных ресницах, социальных сетях и воспитательных маневрах. Единственное, чего ей хотелось, – стоять вот так в обнимку, замерев, словно это последнее мгновение жизни, и земля сейчас сойдет с орбиты и полетит в тартарары. Он, она и их близость. Только это и было важно.

На следующее утро они валялись в постели. Нина лежала на животе, свесив голову с кровати так, что волосы доставали до пола.

– Тебе пошла бы маленькая стильная тату вот тут. – От тепла Никитиных пальцев по коже побежали мурашки. Он что-то нарисовал на ее бедре шариковой ручкой, которую, судя по всему, стянул с тумбочки.

Нина выскользнула из-под рук мужа, замоталась в простыню и села в постели.

– Я не хочу татуировку. Так что там за история с фото? Выкладывай.

Никита устроился рядом, обняв подушку, и вздохнул:

– Знакомые ребята держат агентство по созданию имиджа. Они предлагают такую услугу: историю для социальных сетей. Представь, приходит девушка, которую недавно бросил парень, и хочет показать, что у нее все в шоколаде: появился богатый любовник и новые друзья. И вот агентство подбирает актера, и он в шикарных интерьерах играет отведенную ему роль. Допустим, нового возлюбленного брошенной клиентки. Девушке сооружают прическу и макияж, профессиональный фотограф делает снимки, фотошоп и все дела. Красота и куча лайков. Я исполняю партию героя-любовника.

Никита дурашливо поклонился.

– В Африке целые племена умирают от бубонной чумы, а в Москве открывают агентство по созданию имиджа в социальных сетях! Квинтэссенция идиотизма общества потребления.

– Скорее, квинтэссенция одиночества в большом городе. Люди покупают даже не друзей, а впечатление о том, что эти друзья у них есть. Печально, не находишь?

Он был философом, как и любой писатель. Нина поджала губы.

– А клиенточка эта ничего, симпатичная.

– Зайчонок! – Никита вздохнул. – Как тебе объяснить? Вот какая у тебя мечта?

Нина задумалась. С того самого дня, как она пришла на телевидение, и на протяжении семи лет она мечтала сесть в кадр. Теперь она грезила о том, чтобы какой-нибудь глянцевый журнал взял у нее интервью и опубликовал на своих страницах ее фото, которые увидит куча народу.