— Подойди, — подозвал к себе.

Взял за руку, оставил знак. Люди всегда болезненно реагировали на магию дракона. Алиа даже не поморщилась, лишь крепче сжала пальцы в кулак. Отчасти Ридерик понимал её. Когда душа болит, не обращаешь внимания на боль физическую.

— Руна поможет тебе трижды, — Альросский сухо повторял слова, сказанные Колин, — используй её в сложных ситуациях, при крайней необходимости. Получишь защиту. — Он взял девушку за плечи, легко встряхнул, заставляя посмотреть на него более внимательно. — Три раза, Алиа. Только три. Будь разумна.

— Я никогда больше не увижу своего господина?

Губы девушки задрожали.

— Не знаю. Тебе пора.

— Оставьте меня во дворце, господин, — прошептала девушка. Её колотило от нервного возбуждения. — Я умру без вас.

— Нет, — отрезал Альросский. — Хочешь — умирай. Но не здесь.

На глазах Алиа появились слёзы. Ридерик смотрел на девушку, но не испытывал жалости. Скорее — досаду и раздражение. От прилипчивости «любимой» без чувства собственного достоинства хотелось отмыться. И все же этот последний день навсегда отсечёт прошлое от настоящего. Будущего не было, но оставалась надежда.

Магический пересмешник отделился от плеча дракона и выскользнул в приоткрытую дверь. Саяна проконтролирует отъезд «любимой». Он не выйдет её провожать.

— Прощай, Алиа, — произнёс Ридерик и оставил девушку.

Видеть женские стенания не было никакого желания. На сердце разливался холод, покрывая душу ледяной неприступной корой. Та, кого он хотел, не желала его. А то, что Ева ответила недоверием на недоверие, отравляло кровь. Хороши они оба. И поговорить нет возможности.

Ридерик вышел на дворцовую площадь. Дворовые только закончили ремонт, вымостив площадку новёхонькой плиткой, привезённой в подарок от Каменного. Каждый брусочек был выточен с особой тщательностью, но дракон видел неровности и шероховатости материала. Нет ничего идеального. Ни в этом мире, ни в любом другом.

Альросский поднял руку ладонью вверх, создал над ней маленький снежный торнадо. Вихрь закручивался по спирали, радуя глаз. Он успокаивал, повышал концентрацию. С каждым днём стихия сливалась с Ридериком и слушалась его всё лучше. Магический потенциал нарастал, превращая мужчину в одного из сильнейших колдунов Раниндара.

Нет бы радоваться трансформациям, ведь он так этого хотел! Но думать, что сумеешь контролировать любовь, — глупо. Всю абсурдность прежних мыслей дракон прочувствовал как никогда, вобрав в себя глубину и пронзительность ноющей боли.

Ридерик закрыл глаза, наслаждаясь тишиной и смирением, когда лёгкое и тонкое веяние коснулось его губ и лица. Нежное, как прохлада лепестков эдельвейса с ароматом солнечного, чуть горчащего мёда.

— Ев-ва-а, — радостно выдохнул Ридерик.

Ошибка исключена. Она!

Невыразимая лёгкость и счастье нахлынули и растворились вместе с исчезновением призрачной дымки, чтобы вернуться с утроенной силой. Альросский расплылся в улыбке, не веря обретённому счастью.

— Снежинка, — тихо прошептал он, боясь спугнуть нежность любимой. — Вспоминай меня чаще. Скучай.

Зов был услышан, ниточка проявилась. Любимая сама не заметит, как быстро встретится с ним. Дело за малым — укрепить связь, создав между мирами надёжно защищённый от огненной стихии портал.