Я вижу, как он ей понравился, вижу, как она за меня счастлива, и ощущаю себя настоящей свиньёй, потому что вынуждена лгать самому родному для меня человеку. 

И самой себе. 

- Надеюсь, ты не храпишь? У меня очень чувствительный сон, - поднимаясь, выдыхает мне на ухо Райнхард, и я решаю быть стойким оловянным солдатиком до конца:

- Храплю, но ты этого не услышишь – у дверного коврика отличная шумоизоляция. 

Он хмыкает и опускает пятерню на мою ягодицу. Кажется, если он чего-то захочет, его не остановит даже ядерный взрыв. Но я намерена доказать ему сегодня ночью, что Москва в два счёта уложит Мюнхен на лопатки. Русские так просто не сдаются.