Мои пальцы все-таки трансформировались в когти, когда я поднялась и ласково положила ладонь на подлокотник кресла Рамона.

— Если считаешь, что договор позволяет тебе диктовать мне любые условия и контролировать мою жизнь даже в таких мелочах, то ты глубоко в этом заблуждаешься.

Вервольф и бровью не повел:

— Пока ты носишь моего ребенка, пока его жизнь зависит от тебя, я буду контролировать, что ты ешь, что пьешь и как себя чувствуешь.

Я чуть не рассмеялась:

— Верховный, разве тебе никто не говорил, что нельзя контролировать чужие чувства?

— Чувства — нет, а вот здоровье и самочувствие — вполне.

У меня даже зубы свело от гримасы-улыбки.

— Тогда из тебя плохой контролер, Рамон. Потому что сейчас все мои чувства сосредоточены на том, чтобы не вцепиться тебе в лицо.

Маска холодного спокойствия, которую нацепил верховный, кажется, пошла трещинами. В темных глазах мелькнули желтые огни близкой трансформации. Даже не желтые — оранжевые. Я такого яркого, насыщенного оттенка не видела ни разу. Я удивилась и, возможно, поэтому до меня не сразу дошел смысл его слов:

— Когда мы прилетим, у тебя будет много свободного от меня пространства.

— Насколько много? Личный район в городе?

— Целый остров.

Ага, конечно. Буду волком бегать среди аборигенов.

Я убрала ладонь, вернула пальцам привычный облик и пересела на кровать. Без кофе я чувствовала себя ужасно, плюс новость о том, что Рамон не жаждет меня видеть рядом с собой почему-то сильно задела. То есть он везет меня непонятно куда, чтобы оставить там в покое. Замечательно вообще! Не мог сразу в Табатор отпустить?

Остаток пути я слушала музыку в наушниках и размышляла о том, в заднице ли моя жизнь или пока не совсем. Может, действительно, к лучшему оказаться на обещанном островке свободы. Только судя по рвению верховного, в центре будет колышек с цепью!

Правда, островок оказался вовсе не островком. Когда пилот объявил по громкой связи, что мы пошли на снижение, и я вернулась в кресло, то спустя некоторое время обнаружила, что внизу не сияющий огнями ночной город. Мы вынырнули из густой пелены облаков, чтобы заметить приближающуюся яркую точку. Которая совсем скоро разделилась на две части суши, окруженные водой.

— Остров? — выдохнула я. — Мы, действительно, летим на остров? Ты же говорил о доме.

Рамон приподнял брови.

— Это и есть мой дом.

7. Глава 6

«Дом» приближался, из маленьких точек превращаясь в большие. Засияли фонари какого-то небольшого городка или, скорее, поселения, а после — мерцающие огоньки взлетной полосы, шасси мягко коснулось земли, самолет прокатился по асфальту и остановился. Я же продолжала пялиться на небольшое здание с крышей из высохших пальмовых листьев. Потому что других зданий поблизости не было: как бы я не напрягала зрение, дальше простиралась бесконечная чаща джунглей, взбирающийся даже на холмы гор дикий лес.

Я удивилась? Да я была в шоке! Наверное, поэтому с абсолютно заклинившим даром речи пошла за Рамоном. Чтобы снаружи окончательно убедиться, что я в джунглях. В тропиках. И зря не переоделась.

Воздух оказался таким густым и влажным, что было сложно дышать, а одежда мигом прилипла к коже. Поэтому я стянула спортивную кофту, оставшись в одной маечке, и с радостью нырнула в салон привычного черного внедорожника с работающим на полную кондиционером. Правда, тут же поймала крайне злой взгляд верховного.

— Не советую так одеваться, пока мы связаны договором.

Ну да, я без белья, и природа была ко мне щедрой в этом смысле.

— Если бы ты предупредил, что мы летим в тропики, я бы пробежалась по магазинам, — отрезала я.