— Доминик!

Учитывая волчий слух, а я наверняка возилась, все в курсе, что я не сплю. Но я старательно отвожу взгляд от Рамона в кресле по-соседству. Кажется, у меня не прошло желание перекинуться и укусить его, причем далеко не так, как хотелось бы ему. Поэтому я сосредотачиваю все внимание на Доминике и на остальных.

— Мэтью! Чарльз! Моретт?

Я же здесь всех знаю! Моретт, могучий темноволосый волк, вовсе из стаи Хантера и Алиши. Значит, стаи объединились, чтобы… Зачем они прилетели? Я за эти месяцы так привыкла, что вокруг меня вилемийцы, что немного в шоке от количества легорийцев. Не просто легорийцев, вервольфов из стай, в которых я когда-либо была. Моих стай!

— Привет, Венера, — улыбается Доминик. Все улыбаются, они рады мне.

— Что вы здесь делаете?

В таком составе.

— Прилетели за тобой.

— Но…

— Знаю, мы расстались не лучшим образом, но это не значит, что я оставил бы тебя в беде. Перес попросил моей помощи, я прилетел, чтобы забрать тебя и твою дочь. Но опоздал, к сожалению. Мне жаль, что я не успел раньше.

Мы оба понимаем, что он имеет ввиду. Да все, наверняка, понимают, что речь о моей дочери. Доминику жаль, а мне-то как жаль. Не описать словами.

На глаза наворачиваются слезы, и я чувствую, как Рамон сжимает мою руку. Крепко, но недостаточно, чтобы я не смогла высвободить ладонь и демонстративно от него отвернуться.

Ничего не изменилось. Я все ему сказала еще в Вилемие.

— Ты отвезешь меня домой? — я сосредотачиваюсь на разговоре с Домиником, а вот его взгляд скользит с меня на Рамона, словно что-то подсчитывая в уме, замечая каждый жест, каждую черточку.

— Да, Венера, мы летим в Крайтон.

На душе теплеет, даже не приходится вымучивать улыбку. Я улыбаюсь Доминику искренне.

— Я рада. Спасибо.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — пожимаю я плечами. Насколько вообще можно чувствовать себя нормально, когда у тебя отобрали новорожденную дочь. При одной мысли об этом мне приходится делать дыхательную практику, стараясь замедлить биение пульса. — Чем меня усыпили?

Что мне влил Рамон, если даже мою волчицу свалило, и я проспала много-много часов?

— Это экспериментальная настойка от Хантера. Самая мягкая анестезия.

— Хантер еще и настойки делает?

— Только эту.

Это означает только одно — Рамон заручился поддержкой Доминика, и от этого обидно.

— Ты позволил использовать ее на мне?

— Я рассчитывал, что ты полетишь с нами по своей воле.

— Мог просто сказать, что ты в Вилемие, и я бы согласилась.

После всего, что со мной случилось, я бы улетела оттуда с радостью.

Доминик хмурится:

— Все не так просто, Венера. Микаэль тебя не отпускал.

А вот это новость!

— Почему?

Я жду ответа от Доминика, но отвечает верховный, и голос у него, мягко говоря, злой:

— Потому что ты назвала Рауля своим супругом и стала официально женой этого щенка. Микаэль заявил, что ты член его стаи.

Идея игнорировать Рамона и делать вид, что он невидимка, проваливается в самом начале. Мои глаза расширяются, а не посмотреть на виновника всех моих несчастий просто невозможно.

— То есть твой брат оказался еще большим эсдеринос? — вкрадчиво интересуюсь я.

— Ну почему же? — цедит верховный или уже бывший верховный. — Он выполнил твое пожелание. Позаботился. А Рауль и счастлив, что ты ему досталась.

Мы смотрим на друг друга так яростно, что, мне кажется, сейчас взглядами высечем искру, а может, не одну. Главное, не поджечь тут все, мы все-таки в воздухе!

— Знаешь, что? — рычу я. — Да каждый волк в стае Микаэля спал и видел, чтобы я выбрала его в качестве мужа.

— Конечно. Чтобы забраться к тебе в постель.