– А вот не замолчу; ни за что не замолчу. Пускай все знают, что ты такое есть на самом деле. Детей бы постыдился, каково им при таком-то отце! Подумал ты хоть раз об них, когда шуры-муры свои крутил, когда клинья к своей потаскушке подбивал? Подумал? Нет, не подумал. Ни разу не подумал, негодяй.

Джим не отвечал, шел вперед. Наконец он обратил внимание и на зевак.

– А вы чего тут забыли? Чего столпились? А ну, пошли прочь, не то я вам устрою бесплатный цирк!

Поскольку в толпе преобладали подростки и женщины, от этих слов они изрядно смешались.

– Во, со мной-то и заговорить боится, – не стерпела миссис Блейкстон. – Кобель, как есть кобель.

Джим вошел в дом, миссис Блейкстон за ним. Они поднялись в свои комнаты. Полли кормила младших ужином. Дети рты пораскрывали при виде матери, растрепанной, в рваном платье, с синяками, запекшейся кровью и длинными царапинами на лице.

– Мама! – испугалась Полли. – Что с тобой?

– Вот что со мной, – миссис Блейкстон указала на мужа. – Это все из-за него. Гляньте, дети, на вашего папочку. Славный папочка; таким гордиться можно. Оставил вас без крошки хлеба, все на свою грязную потаскушку спустил.

Теперь, когда посторонних глаз поубавилось, Джим чувствовал себя свободнее.

– Последний раз предупреждаю: не выводи меня. Выведешь – берегись.

– Ой, напугал. Убивай, пожалуйста; только помни, что за это вешают.

– Убивать я тебя не стану, но еще одно слово – и тебе мало не покажется.

– Попробуй только тронь – в полицию заявлю. Плевать, на сколько тебя посадят.

– Ты сама нарвалась, – сказал Джим и ударил жену в грудь, так что она пошатнулась.

– Ах ты!..

Миссис Блейкстон схватила кочергу и, разъяренная, пошла на мужа.

– А кишка не тонка?

Блейкстон вырвал у нее кочергу, забросил подальше. Супруги сцепились. Недолгое время они раскачивались из стороны в сторону, наконец Блейкстон не без труда поднял жену и бросил на пол. Однако она успела ухватиться за него, так что он повалился на нее. Миссис Блейкстон ударилась головой, взвыла, и дети, забившиеся со страху в угол, тоже завыли.

Джим схватил женину голову и принялся бить ею об пол.

Миссис Блейкстон закричала:

– Ты меня убьешь! Помогите! Помогите!

Полли кинулась к отцу, стала оттаскивать его от матери.

– Папа, не надо! Только не убивай маму! Пожалуйста! Ради бога!

– Отойди! – взревел Блейкстон. – Не то и тебе достанется.

Полли хватала его за руки, но Джим, все еще стоявший над женой на коленях, так толкнул девочку локтем, что она едва не упала.

– Получай!

Полли побежала вон из комнаты, к соседям, что занимали квартиру на втором этаже с окнами на улицу. Там четверо – двое мужчин и две женщины – сидели за ужином.

– Скорее, папа маму убивает! – кричала Полли.

– Что?

– Он ее повалил и головой об пол бьет. За то, что она Лизе Кемп взбучку устроила.

Одна из женщин вскочила из-за стола и сказала мужу:

– Джон, сходи разберись.

– Сиди, Джон, – оборвал второй мужчина. – Муж жену учит – не наше дело вмешиваться.

– Он же убьет ее, – лепетала дрожащая, зареванная Полли.

– Небось не убьет, – возразил приятель Джона. – Они, стервы, живучие. Да она, поди, и заслужила – сама ж говоришь, взбучку кому-то там устроила.

Джон колебался, переводил взгляд с Полли на жену, с жены на приятеля.

– Ради бога, пожалуйста, скорее! – взмолилась Полли.

В эту секунду сверху раздался звук, будто что-то расколотили, и женский вопль. Это миссис Блейкстон, пытаясь вырваться, ухватилась за умывальник, да и повалила его, и он разбился.

– Иди, Джон, – велела добрая соседка.

– Не пойду: толку с меня не будет, еще, пожалуй, сам нарвусь.