– Изначально меня поселили в особняке и приставили ко мне слуг-демонов. Но это была очень плохая затея, – он умолчал о подробностях. – Сейчас дом лежит в руинах, а мне комфортнее здесь одному, с Морковкой. Я справляюсь сам. Выхожу в большой мир, когда чувствую, что тьма внутри спокойна, и выплеск энергии мне не грозит.

– Вот почему ты живёшь отшельником... – она поняла каждое его слово и сделала выводы.

– Да. Мне никогда не стать частью большого мира.

– Мне безумно жаль, что у тебя такая жизнь. Я буду молиться Лорене, чтобы она даровала тебе избавление от этой тяжкой ноши.

– Благодарю тебя, Азалин. Твоя доброта тронула меня. Знакомство с тобой – это счастье для меня, но тебе пора возвращаться домой, – Габриэль спешно набросал и отправил магвестник матери.

Возвращаться в хижину не было смысла. Великая и ужасная Сантана де Грет не заставляет себя ждать.

– А ты совсем не страшный. Может быть, когда-нибудь ты обуздаешь свою силу и сможешь жить полноценной жизнью в большом мире. Я бы хотела видеть тебя счастливым.

3. Пролог 3. Дружба с любимой

После того как мама выяснила детали произошедшего и забрала Азалин, Габриэль ощутил физическую боль от одиночества. Нет, он не обладает эльфийской магией, поэтому любовь-судьба с ним не случится, но и демоны порой влюбляются так, что легче умереть.

Взять хотя бы историю дяди Дамиана, маминого единокровного брата. Тот однажды полюбил человечку, лишённую магии. Судьба жестоко обошлась с ними: ради любви им пришлось отказаться от мирских благ и в случае дяди даже от силы и фактического бессмертия.

Но что касается Габриэля... Правильно подметила Азалин: у него не демоническая душа, он ни за что не обречёт возлюбленную на страдания рядом с ним. Демоны эгоцентричны, а он нет.

Тем более принцесса совсем юна. Ей всего пятнадцать, в то время как он практически взрослый мужчина. Шесть лет разницы в этом возрасте довольно заметны.

Или это всё лишь предлоги, чтобы не влюбляться. Интуиция подсказывает: нельзя, нельзя!

Может, скоро впечатления от встречи потускнеют, и жизнь вернётся в мирное вялотекущее русло?

***

Мама навестила его на следующий же день:

– Идём. Тебя хотят видеть.

– Семья Азалин?

– Да. Шагай в портал.

Так Габриэль оказался в загородной императорской резиденции и застыл, глядя на цветущий сад и экстерьер замка со стелами, на которых стояли статуи коней, вставших на дыбы. Однако его поразила вовсе не красота убранства, а сам факт того, что столь опасную личность допустили в императорское гнёздышко.

– Габриэль! Привет! – к нему радостно подбежала Азалин, одетая в воздушное, в тон яблоневым цветам, платье и в таком же белом чепце. – Идём! Мама с папой уже ушли обедать в большую гостиную.

Упрямиться было глупо, и Габриэль позволил схватить себя за руку и увести. Было донельзя неловко, потому что он спиной чувствовал проницательный взгляд идущей следом мамы.

Хуже другое: у него нет подобающей случаю одежды. Когда явилась мать, он даже не подумал, что надо бы переодеться – так и пошёл в затёртых и не слишком чистых тренировочных штанах, старой коричневой рубашке и самодельной мантии поверх.

В замке царила роскошь: мраморный пол, статуи в нишах, резная мебель, и всё настолько красивое, что Габриэлю стало неудобно за своё убогое жилище и неподобающий вид. Он здесь неуместен ещё больше, чем в отчем доме, где не бывал с момента того самого рокового выплеска энергии.

– Так вот ты какой, – в столовой его встретила бывшая императрица Эвелин, мать Азалин, а рядом её супруг, Ардантариэль.

Надо же, мать у Азалин, хоть и человек, но редкостная красавица. Дочь унаследовала облик матери и черты лица отца, и получилось само очарование.