Ну, какое-то сходство с енотом было. Смутное такое… разве что окрас мордочек… только без характерных бандитских “масок”. Надо потом в интернете поискать про этих енотовидных собак.

— Пойдём, нужно поторопиться.

— Потому что скоро стемнеет? — переспросила я, испуганно ойкнув, когда Василий взял меня за руку и размашистым шагом повёл в одном ему ведомом направлении.

— Потому что медпункт скоро закроется, — покачал головой Дубинин. — Эти щенки — переносчики бешенства. И нехило тебя понадкусывали.

11. Глава 11. Дубинин Василий

— А как ты меня нашёл? И ты не мог бы идти медленнее, я не успеваю.

Я чуть сбавил шаг и ответил:

— Внутренний голос подсказал. Сижу я дома, окрошку лопаю, а в голове: "Василий, хворая в лесу заблудилась. Хочет щенков енота усыновить и в муках умереть от бешенства".

— Пф, — фыркнула девчонка. — Ничего они не бешеные. Здоровые щеночки.

— Хочешь проверить? — поинтересовался я.

— Не очень. И тебе папа мой позвонил, да? — вместе со словами она принялась хлопать себя по ногам, животу, лицу.

— А говорила — не бешеные, — хмыкнул я.

— Это комары, — пожаловалась Алиса. — Тебе хорошо, ты в джинсах и рубашке, а я?..

— А у тебя панама красивая.

— Спасибо.

— Да на здоровье, — ответил я.

Мы вышли из леса, и я отпустил руку девчонки.

— А почему ты не сказал, что знаешь моего папу?

— А почему ты не спросила меня об этом? — отзеркалил я.

— Тебе говорили, что ты грубый?

— А тебе говорили, что ты бедоноска?

— Нет.

— Вот и мне нет. Садись, — я мотнул головой на УАЗик.

— Куда? — Алиса с удивлением осмотрела "буханку".

— Туда, — ответил и забрался на водительское сиденье.

Алиса не с первого раза открыла дверь и боязливо заглянула внутрь, скривив пухлые губки.

— Она тебе жмёт, — изрекла очередную светлую мысль.

— Кто?

— Бухайка твоя. В плечах жмёт.

— Буханка, — выдохнул я. «Девчонка не будет никаких проблем» провела пальцем по панели, оставляя чистый след. Громко цыкнула. Чистоплюйка, блин. — Слушай, ты или садишься, или возвращайся спасать щеночков, ясно? Я устал просто пи… неприлично как устал.

— Ты не просто грубый, ты очень грубый, — изрекла из себя Алиса и наконец-то забралась на сиденье. — Странная какая. Снаружи большая, а внутри какая-то маленькая.

— Угу. Тебя напоминает. Тоже вот смотрю и думаю, странная какая. Снаружи вроде большая, а внутри мелкая коза с нелупленной ремнем жопой.

Обиделась. Отвернулась к окну, скрестила на груди руки и молчала. А я нет-нет да и посматривал как красиво в вырезе топа подпрыгивают округлости.

У клиники не сдержался — тормознул резче, чем следовало.

— Ой, — блондинистая полетела на панель. — А аккуратнее нельзя было?! — пискнула капризно. — И вообще, почему ты приехал на этом чудовище? У тебя же есть нормальная машина.

— Знаешь, вот не было времени думать после звонка твоего отца, когда он сказал, что его доченька заблудилась в лесу. Да ещё и подобрала щенят. Сел в первую, что стояла ближе к выезду. В следующий раз я, конечно же, выберу автомобиль покомфортнее. И дождусь, когда мама волчат, лисят, медвежат или кого ты решишь спасти от неминуемой смерти, вернётся к своему потомству, — высказался и выпрыгнул из УАЗа. Обошел его и ждал. Если Алиса думает, что я ей буду открывать дверь — ошибается. Реально исчерпала чашу терпения.

— Ну, извини, — произнесла она, приоткрыв дверь. — И спасибо.

— Спасибо на хлеб не намажешь, — ответил я, всё же помогая выйти.

— А что намажешь? Что ты любишь? — спросила блондинистая, шагая за мной, даже не взглянув, куда я её привёз. Теперь неудивительно, что с ней вечно что-то случается. Смотреть по сторонам и думать о последствиях — не ее.