Мне очень неприятна эта процедура. Несмотря на огромные деньги, положенные нам с дочерью по окончании контракта, текст договоров и сама атмосфера, в которой происходит подписание, кажутся унизительными. Со мной почти никто не разговаривает – всё решается без меня. Никому и в голову не приходит предложить мне высказать свои пожелания и внести правки в договор. Меня даже не спрашивают, всё ли мне понятно и со всем ли я согласна. Инстинкт самосохранения отчаянно вопит, чтобы не смела вестись на кажущиеся радужными перспективы. В который раз ругаю себя за принятое решение, но обратной дороги уже нет.

Виктор сегодня выглядит свежее. Он всё так же красив и сексуален, как раньше. Когда-то я любила его и мечтала, что мы будем вместе. И вот теперь моя давнишняя мечта исполняется: через два дня я стану его законной женой, но никакой радости от этого не ощущаю. В нашу с дочкой сторону он не смотрит, почти непрерывно переговариваясь со Штейнбергом и ещё одним мужчиной, который представился адвокатом. Они все напряжены. Но меня, естественно, ни во что не посвящают. Я – такой же наёмный работник предвыборного штаба со своим кругом обязанностей, как и все вокруг.

Когда подписание и заверение документов окончено, Ангелина знакомит меня с женщиной средних лет, представляя её как няню Тамару Георгиевну. Иришка уходит с ней очень неохотно, со слезами. Расставаться с доченькой страшно, я ведь совсем не знаю эту женщину, не уверена, могу ли ей полностью доверять. Но время поджимает, и мы с Ангелиной садимся в машину и уезжаем. Игра начинается, мне следует как можно скорее вжиться в новую роль.

По дороге в торговый центр заезжаем в ЗАГС, чтобы заполнить графу «отец» в свидетельстве о рождении дочери. Виктор уже ждёт нас, процедура занимает совсем немного времени, после чего мы с ним разъезжаемся в разные стороны.

Одно важное дело сделано. Даже если он не выиграет выборы, и мы через два месяца разведёмся, у моей дочери будет отец. Уже только ради этого стоило ввязываться в сомнительную авантюру.

Мысли о предстоящей свадьбе вызывают во мне скорее раздражение, чем восторг. Но только до того момента, пока я не начинаю примерять платья. Каждая девочка в детстве и юности мечтает побывать невестой и покрасоваться в красивом белом платье. И я, конечно же, не исключение. Внутри всё замирает, когда бросаю на себя взгляд в зеркало. Примеряю несколько платьев одно за другим. Все мне нравятся, каждое по-своему бесподобно. Глаза разбегаются!

Ангелина негромко переговаривается с консультантами салона, в результате чего делает выбор. Приходит швея, в нескольких местах подкалывает платье булавками, чтобы подогнать его по фигуре.

- Как и договаривались, готово будет к завтрашнему утру.

Мы отправляемся по магазинам. Оказывается, у Ангелины есть список того, что нам предстоит купить, включая чулки и нижнее бельё. Чувствую себя крайне неловко – какой-то неодушевлённой куклой, которой вертят, как хотят, наряжают по своему вкусу и желанию. Но выразить протест не рискую. Откуда мне знать, что принято носить у депутатов? А в договоре прописано, что каждый шаг в сторону карается штрафом. Лучше уж я буду послушно натягивать на себя то, что говорят. С меня не убудет.

6. Глава 5

Виктор

Олеся выходит из подъезда и останавливается в нескольких метрах от меня, чтобы закончить телефонный разговор. Жадно разглядываю её. Всего полдня прошло с тех пор, как мы виделись, и я потрясён произошедшими с ней переменами. То, что я вижу, мне очень нравится. Всё-таки Штейнберг и его люди – профессионалы.