Поэтому караваны укрепляли с тщательностью, достойной военного похода. Телеги обшивали дубовыми досками, скрепляя их железными скобами. Оси обматывали кожаными ремнями, чтобы защитить их от тряски на дорогах. Грузы, включая бочки с солёным мясом, мешки с зерном, свёртки мехов и ящики с лечебными травами, крепко увязывали внутри телег между стойками. Для особо ценных грузов, вроде оружия и металлов, строили отдельные повозки, обитые железом и снабжённые запорами.

Каждая телега была окружена съёмными щитами, которые могли стать защитой в случае нападения. Упряжки составляли самые сильные и выносливые лошади, обученные не бояться шума битвы. На передовой шли разведчики на быстрых скакунах, чтобы заранее замечать опасность, хотя конечно, на меня тоже очень сильно рассчитывали.

Сопровождение каравана состояло из опытных воинов с мечами, топорами, копьями и луками. Единственным отрядом рабов были мы — бойцы из Бартерхалла. Хорошо сработанная и опытная группа, отправлявшаяся в путь уже в пятый раз.

— Ставьте лагерь! — громко объявил Иво вечером первого дня.

Желтоглазый херсир полностью отвечал за поездку. Хотя Эрик тоже присутствовал — караван такого значения требовал дополнительного надзора. Зима была в разгаре, и припасы в Хьялтаре наверняка уже закончились. Последний караван пытался пройти туда более двух месяцев назад, но та операция, насколько я знала, закончилась полным провалом.

Лагерь разбили на небольшой поляне у подножия холма, заметно исхоженной за последнюю неделю. Снег лежал плотным ковром, но его быстро расчистили в центре, чтобы развести большой костёр.

Огонь притягивал меня, словно обжигая нутро. Он звал, манил погладить его, сесть рядом. По краям расчищенного участка оставили настил из утрамбованного снега, прикрытого ветвями, чтобы сидеть, не промочив одежды.

Холодный воздух был свеж и тих, лишь изредка нарушаемый треском веток и далёкими криками ночных птиц.

Воины расселись ближе к огню, сушили сапоги, болтали о предстоящем пути. Рабы, включая нашу команду, занимались хозяйственными делами: кто-то таскал воду из замёрзшего ручья, пробивая лёд, кто-то проверял телеги, подтягивал ремни, перекладывал поклажу.

Самые удачливые, включая Дирка, готовили ужин — в котле уже кипела похлёбка из сушёного мяса и гороха. Ближе к телегам усталые лошади тяжело дышали, пар клубился у их ноздрей. Эрик заботливо поправлял на них попоны.

— Дан! — услышала я громкий голос Касона, одного из хольдов Иво — воина высокого ранга, который терпеть меня не мог. — Твои любимые кирка и лопата уже ждут. Пора копать отхожую яму.

Он весело рассмеялся, и ему вторили другие, хотя многие украдкой поглядывали на Эрика и Иво — вдруг их отношение ко мне изменилось?
Желтоглазый херсир только довольно улыбнулся. Он прекрасно знал, насколько отвратительна и тяжела эта работа — в отдалении, но не слишком большом, часто на тех же участках, где уже останавливались другие отряды. Пробивать промёрзшую землю было чудовищно тяжело, но куда больше меня пугала возможность наткнуться на остатки предыдущих отхожих ям.

— Не делай такое лицо, принцесса. Работу тоже нужно делать, не только девок валять, — со злорадной ухмылкой заметил Касон. Слухи о моей популярности у Уни, похоже, уже дошли до остальных. Теперь они просто завидовали и нашли новый способ цепляться ко мне.

— Иди в жопу Строггнира, — привычно пробурчала я себе под нос, направляясь к телеге за «орудиями труда».

Услышав мои слова, Касон отвесил мне подзатыльник, такой сильный, что я едва не потеряла равновесие. Но устояла, метнув в него презрительный взгляд.