Если брать во внимание предположение вампирши о том, что убийца использовал заклинание некромантов, превращающее живую материю в тлен, то не учуять ее было просто невозможно.

— Свириз, что еще может так опалить сосуды? — на всякий случай поинтересовалась я у анатома.

— Мне на ум больше ничего не приходит, — вздохнула она.

— Значит будем копать, — шутливо усмехнулась я. — Оставляю тебя один на один с этой несчастной. Ты когда с ней закончишь?

— Надеюсь сегодня, — улыбнулась Свириз. — Кто тело заберет?

— Понятия не имею, — пожала плечами в ответ. — Пойду в отдел, там начальник свидетеля допрашивает. Может он ответит на твой вопрос.

Попрощавшись с анатомом, которая тут же принялась за работу, я вышла из морга и в задумчивости побрела на свой этаж.

4. Глава 3

Выйдя от Свириз, я в задумчивости направилась в свой кабинет, где сейчас вел допрос шеф. Бесшумно войдя, присела за свой стол и стала внимательно слушать то, что вещал еле помещающийся на небольшом стуле, довольно толстый полуорк полугоблин, от которого воняло тухлой рыбой настолько, что начинали слезиться глаза. Он бурчал что-то еле внятное, еле двигая своими пухлыми слюнявыми губами, периодически подмаргивая левым глазом, расположенным почти на два пальца ниже, чем правый, все время всхлипывая и морща свой длинный горбатый нос.

— Так, достопочтенный, попрошу вас пока не покидать Ротиш, вы нам можете понадобиться в случае, если возникнут какие-либо еще вопросы, — подытожил допрос начальник, явно пытаясь побыстрее спровадить столь пахучего свидетеля.

— Когда я смогу ее забрать, чтобы придать земле? — прогнусавил полуорк.

— Забрать тело могут только родные, — ответил ему Селиваний.

— Она ни с кем не общалась, — потупив взор, пробормотал трактирщик.

— Вы настолько хорошо ее знали? — вклинилась я в разговор.

Сэмуль неуклюже повернулся ко мне и удивленно уставился на меня. Он явно не заметил, как я появилась в кабинете. Чтобы вывести полуорка из оцепенения, мне пришлось повторить свой вопрос:

— Вы настолько хорошо ее знали?

— И да и нет, — наконец заговорил он. — Но она говорила мне, что не общается ни с кем. Мэри Энн вообще была не очень-то общительной. Мало с кем откровенничала, даже со мной.

— Она вам была близка? — с интересом спросила я у Сэмуля. Тот лишь кивнул и всхлипнул. — Насколько? — продолжала я.

— Она мне нравилась, — тихо ответил трактирщик. — Сильно нравилась. Она хорошая, никогда меня не обзывала, всегда была ласкова. Я хотел предложить ей жить вместе. Знаю, что не красавец, но я мог дать ей заботу, которую, таким как она, не хватает.

— А вы знали кто она? Чем занимается? — на всякий случай уточнила я, в пристально уставившись на свидетеля. В Ротише нет порядочных женщин, так же как и мужчин, но этот трактирщик… Похоже он исключение из правил жизни того района.

— Шлюха, — презрительно процедил сквозь зубы Сэмуль. — Я знал это, но никогда не пользовался ее услугами. Слишком жалел. Я могу много заплатить за их услуги, но зачем, если есть те, кто работает за еду, — злобно усмехнулся он, показав тем самым, что ничем не отличается от остальных обитателей Ротиша. Только вот к убитой проникся отчего-то симпатией. — Нимеры, слишком беспечны и любвеобильны.

— Потерпевшая — нимера? — на всякий случай уточнила я у свидетеля.

— Да, — вместо него ответил мистер Селиваний. — Мы этот вопрос выяснили. Лараэль, мистер Сэмуль здесь находится с ночи. Я бы отпустил его домой, а ты прочтешь его показания. Если, конечно, у тебя нет к нему еще вопросов.

— Только один, — серьезно проговорила я и, стараясь придать своему лицу более участливое выражение, поинтересовалась у трактирщика: — Ваша мама орк, а папа гоблин?