Я по дороге успела поправить топ. Смотрит недовольно на прикрытую грудь. Вздыхает и рывком располовинивает купленную им же одежду, морщась от моего испуганного визга. Пытаюсь прикрыться руками. Разводит их в стороны и смотрит, как подрагивает моя грудь от частого сердцебиения и сбившегося дыхания.

Обняв одной рукой за талию, он разворачивает нас, и мы падаем на кровать. Лекс наваливается сверху, смотрит в глаза мутным взглядом.

— Моя, — довольно улыбается, скользя поцелуями от шеи, между грудей к животу.

Мне щекотно и жарко. Сжимаюсь, когда горячий влажный язык проходится вдоль резинки шортиков. Он тянет их вниз, я сжимаюсь. Лекс захватывает с собой мои трусики. Становится совсем стыдно и одновременно горячо. Я теряюсь между «правильно» и «хочу». Все смазывается, оставляя в комнате лишь его прикосновения, его запах.

Он разводит мои бедра широко в стороны, устраивается между ними, царапая нежную кожу бляшкой ремня. Давит между ног тугой твердой ширинкой, стонет мне в губы и пытается пальцами одной руки расстегнуть себе рубашку.

Помогаю. Надо бы остановить, но я помогаю ему справиться с пуговицами и снять ее с плеч. Кидает в сторону, приподнимается, возится с ремнем, замком на ширинке. Просто спускает джинсы с боксерами ниже и упирается между моих бедер горячим твердым членом.

Меня начинает трясти.

— Лекс, — зову его. Выходит жалко. — Лекс, ты будешь первым, — выпаливаю, пока он отвлекается на мои соски, продолжая ерзать стояком между губок и задевать там все самое чувствительное.

— Угу, — отвечает, ныряет рукой между наших тел, помогает себе, смещая член ниже. Давит бедрами, начиная вторжение в нетронутое мужчинами тело.

Сжимаюсь. Мне странно. Там начинает немного жечь и появляется чувство распирания. Он, тихо матерясь, продолжает давить, протискиваясь все глубже и глубже.

— Впусти меня, — хрипит мне в губы.

Я пытаюсь расслабиться, обнимаю его руками за шею, и сама тяну к себе ближе для поцелуя. Пусть отключит мою голову окончательно. Пусть отвлечет меня. Он часто, тяжело дыша, проводит по моим губам языком, приоткрываю их, впуская его в рот.

Распирание внизу живота становится еще сильнее. Один резкий рывок, и кажется, что все тело разорвало изнутри. Я вскрикиваю и плачу в голос, а он с довольным рыком целует и таранит меня резкими, жадными рывками. Мне больно, горячо и влажно. Это очень странный коктейль ощущений. Я перестаю понимать, что перевешивает.

— Леська моя, — довольно урчит мне в шею, двигаясь все быстрее. Натирает кожу джинсами. Бляшка его ремня пошло звенит от каждого толчка.

Он снова просовывает пальцы между нашими телами, замедляет свои движения, касается чувствительного узелка у меня между ног и, вдавившись членом как можно глубже, скользит подушечками по влаге. Меня быстро заполняет горячим желанием, все еще смешанным с болью. Первого становится все больше. Лекс ерзает, создавая внутри меня короткие толчки.

— Пиздец, какая ты мокрая.

Я слышу его как сквозь вату. Мое тело закручивает новыми ощущениями. Внизу прямо под его прикосновениями и немного выше копится все больше тепла. Еще немного и оно вырвется наружу. Лекс тяжело дышит и начинает двигать бедрами интенсивнее, сильнее давит между моих складочек пальцами, трет, сжимает, и тепло, скопившееся во мне, достигает пика, вырываясь наружу стоном и дрожью во всем теле.

Лекс убирает руку, упирается ладонями в подушку с обеих сторон от моего лица, приподнимается и, глядя в глаза, размашисто, глубоко, до боли входит в меня раз за разом. Все его мышцы напрягаются, по телу проходит вибрация, а я чувствую, как во мне пульсирует его член и влаги становится гораздо больше. Он наполняет меня своей спермой и скатывается на спину.