— У меня отец был садистом, его в тюрьму даже посадили, а меня поместили в приёмную семью. Я жил с братом…

— Замолчи! — разозлилась я. — Такими вещами не шутят!

— Я решил давить на жалость, потому что нужно использовать возможности, — честно признался он.

— Это идиотская шутка! Уходи!

— Я правду рассказываю, спроси, у кого хочешь. И меня не колышит это уже.

— А что тебя колышит?!

Он зарделся, и нос с мороза красный шмыгнул. Не мог взгляд оторвать от моей домашней трикотажной кофты. Лифчик без поролона, и соски рельефно выделялись под тонкой тканью на холоде, что тянулся из коридора. Я смотрела на руки, что держали пакет, а в джинсах конкретно так налился член.

— Я с братом Мишкой спал вместе. Не то, чтобы в одной постели, хотя бывало и в одной постели. Но это в общем неважно! А сейчас он ушёл в армию, и, короче говоря, я спать боюсь один. О! Прости. Я переборщил.

Я уставилась на него во все глаза.

Резко попыталась закрыть дверь. Но Лев поставил ногу, и не дал мне это сделать.

— Я что-то наворотил с этим рассказом из личной жизни? Но я сказал правду.

— Секс нужен?

— Не откажусь.

Он нагло вошёл в квартиру, потеснив меня. Дверь тихо закрыл за собой.

Ботинки по-хозяйски снял, как у себя дома, поставил пакет с едой на пол.

Будто муж заботливый вернулся к жене с работы...

— Прикинь, там уже холод такой, снег пошёл, наверное сегодня ночью не растет.

Он говорил так просто, так легко, что-то такое домашнее проскользнуло, давно утерянное.

— Что у тебя в пакете?

Надо было расслабиться, просто расслабиться и всё.

В конце концов, если трахаться за еду, то только с таким. Ни с каким-нибудь Борисычем, на двадцать лет старше, ни с каким-нибудь клиентом эскорта… Как я умудрилась не попасть в проститутки, даже самой удивительно, просто не встречались на пути такие люди, которые бы предложили или утащили насильно. Всё же я постаралась устроиться учительницей, и поступила правильно. Заняла свою нишу, пусть здесь выжить мне очень сложно, особенно с моей экономической безграмотностью. Я постараюсь перестать транжирить деньги. План соображу и как-нибудь всё-таки смогу выкарабкаться.

— Бельчонок, до чего ж ты красивая! Не злись на меня. Я хороший и добрый, просто бывает немного, заносит. Я купил нам салатиков, ставь чайник, тортик тоже есть.

Чтобы не упасть от слабости, я сразу забралась в его пакет и, вытащив багет, жадно вцепилась в него зубами.

****

Я уминала за обе щёки салат Оливье, закусывала винегретом, кусала бутерброд с колбасой и сыром.

В какой-то момент наступила сытость. Но мне казалось, надо срочно наесться, потому что скоро опять голод.

Разум возобладал, оставила еду на будущее. Сидела на маленькой кухне, спокойно вдохнув полной грудью, прикрыв глаза от эйфории и тепла, разливающегося по всему телу.

— … Ну , вот, а значит я-то не хочу ничего, — продолжал свой странный, совершенно мне не нужный рассказ Лёва. — Не получится ничего, но она не понимает.

Это что-то вроде его невесты. Но здесь немножко не так всё работает, это русская семья, и они свободны в праве выбора.

Мои родители в Москву приехали из такого района, где у мамы с папой не забалуешь. Хотя всю свою взрослую жизнь я прожила в Москве, всё-таки культура моих предков оставила на мне серьёзный отпечаток.

И самое интересное, я не имела чёткого мнение, в какой среде мне хорошо.

Везде было бы хорошо, будь мама с папой живы.

Не говорю о муже. Не любила. А как можно любить мужчину намного старше себя, который забирает тебя из родного дома пятой женой. Только не надо думать, что гаремов нет. Ещё как есть!