Я невзлюбила Митю с первого класса, с того самого дня, когда парень в шутку обозвал меня лягушкой. В отместку я выдавила тюбик зубной пасты ему прямо в рюкзак. С тех пор и Митя люто возненавидел меня. Десять лет непрерывной вражды, бесконечных подколов и издёвок, но Добрынину, казалось, всё было мало!

— И вообще, Скворцовой мучное противопоказано, — безжалостно прогремел он на весь двор. — Лето на носу, а наша Варя всё никак в форму не придёт! Скворцова, мода на колобков давно прошла!

Добрынин знал, как задеть меня за живое: маленький рост, не самые хрупкие формы — я жутко комплексовала из-за своей неидеальности, а Митя всегда бил точно в цель!

Внутри всё сжалось, к горлу мигом подступили слёзы – и вроде за годы нашей с Добрыниным вражды мне стоило давно привыкнуть к его бесцеремонным замечаниям, да только каждый раз больно было по новой.

— Зато вы, я смотрю, не стесняясь свои богатырские тылы выставили на обозрение всей столовой! — с издёвкой прошипела в ответ, напрочь позабыв, зачем вообще сюда забралась.

— О, е-е! — приняв моё замечание за комплимент, завопил Камышов и откровенно завилял своей пятой точкой. — Нам стесняться нечего, правда, пацаны?

— Полегче, Леший, — осадил его Митя, едва уворачиваясь от шальных движений приятеля.

— Ладно, пошли уже обедать — жрать хочется! — вставил свои пять копеек Илья и первым поспешил отойти от окна. Вот только далеко Лучинин уйти не успел.

Со стороны тротуара раздался лихой свист, а следом из-за куста сирени показался Вася Курочкин. Выполняя моё поручение, парень слишком рьяно вжился в роль местного мафиози и сейчас вёл себя до смешного вызывающе.

— Привет, куколка! — указательным пальцем он поправил на носу очки и зазнавшимся индюком двинулся по траве в мою сторону, ничего и никого не замечая вокруг. — Спорим, ты уже начала переживать, что я не приду!

— Куколка? — сию минуту сорвался в дикий гогот Камышов.

— Курочкин? Вася? Седьмой «А»? — вернулся на наблюдательную позицию Лучинин.

— Что за фигня? — скривил кислую физиономию Митя.

— На молоденьких потянуло, Варька? — пуще прежнего принялся хохотать Лёша.

— Варь, это противозаконно, ты знаешь? — не уступал ему Илюха. — У Курочкина ещё даже паспорта нет!

— Скворцова? — недоумевал Митя, продолжая смотреть на меня исподлобья. — Совсем спятила от отчаяния?

Кивнула: открыть правду означало — проиграть!

Я через силу собрала остатки самообладания в кулак и, натянув блаженную улыбку на раскрасневшееся от стыда лицо, обернулась к малолетнему подельнику.

— Привет, пупсик! — произнесла я дрожащим голоском, и, схватив Курочкина под локоть, потащила придурочного подальше от чужих глаз.

Мне до одури страшно было представить, какие мысли роились сейчас в головах трёх богатырей и с какой скоростью слухи о моём несуществующем романе с Васей грозились расползтись по всей школе, но одно я знала точно: раз Курочкин пришёл — сегодняшний день Добрынин запомнит надолго!

— Принёс? — отойдя на безопасное расстояние, я отпустила ошарашенного мальчугана.

— Принёс!

Вася и сам не ожидал такого поворота событий, впрочем, идиотские слухи о романе с десятиклассницей были ему только на руку.

Курочкин поспешил снять с плеча рюкзак и, недолго думая, вынул из него три наглухо закупоренные колбы, точь-в-точь как в кабинете химии: две с жидким содержимым и одну с порошком.

— Сначала смешаешь перекись с моющим средством, — с умным видом пояснил Курочкин, указав на ёмкости с жидкостью.

Родители Васи были аниматорами, и в прошлом году проводили для ребят из школьного лагеря химическое шоу. Васин папа в тот день чуточку переборщил с ингредиентами «Зубной пасты для слона», и в результате залил цветной пеной не только учительский стол, но и побелённый потолок в кабинете начальных классов. Тогда-то в моей голове и созрел план пенного отмщения Добрынину. Правда, возможность воплотить его в жизнь появилась только сейчас!