– Именно! – ответил за сэра Дорвальда Йорик, наслаждаясь моментом и откровенно злорадствуя. – Отныне у меня новый хозяин!

– Ну уж нет! – решительно заявил сэр Бонифаций.

– И что это значит? – ухмыльнулось волшебное существо.

– Это значит, что я немедля отыграю тебя обратно! Сэр Дорвальд, надеюсь, вы не против?

– Я к вашим услугам!

– Что ж, великолепно… Приступим!

И благородные господа, усевшись за стол, стали тасовать карты, обнаружившиеся у сэра Бонифация за голенищем.

– Во что играем?

– В то же, что и вчера.

– Вчера? Гм… пожалуйста, уточните.

– В «Развратную вдову»!

– О, даже так?

– Именно!

– Что ж, сдавайте!

– Я протестую! – гневно возопил гомункулус, но его, как обычно, никто не слушал.

– Сэр Йорик, – обратился к волшебному созданию сэр Гэвин, – а чем вам было плохо в седельной сумке сэра Бонифация?

Гомункулус не ответил, злобно косясь на благородного рыцаря сквозь ставшее вновь прозрачным стекло.

– Неужели вы рассчитывали на то, что у сэра Дорвальда вам будет значительно комфортней? Лично я очень сомневаюсь, что у нашего благородного друга хватит сбережений на регулярную покупку столь любимых вами горячительных напитков.

– Да ни на что я не рассчитывал, – скривился Йорик, – всё это просто так… из вредности…

В пиршественный зал вернулся сэр Нэвил, выглядевший мрачнее обычного.

– Ну что? – не отрываясь от игры, поинтересовался сэр Бонифаций. – Поймали?

– Ушел, зар-р-р-раза! – с чувством процедил сквозь зубы рыцарь, беря со стола кубок с остатками вина.

– Я что-то пропустил? – удивлённо повернулся к хозяину замка сэр Дорвальд. – О чём вы, господа?

– Да так… – махнул рукой сэр Нэвил. – Не берите в голову.

Карточная партия оказалась скоротечной: преодолев слабое сопротивление партнёра, сэр Бонифаций выиграл, собрав у себя всех дам и валетов.

– У меня все восемь карт, полные «Содом и Гоморра»! – торжествующе объявил сэр Бонифаций, раскрывая перед соперником свои карты.

– Что ж, – кивнул проигравший, – Йорик снова ваш!

Окончательно придя в себя после сна, накопившие силы рыцари спустились во двор замка, дабы продолжить свой славный путь к городу Армелоту.

Когда лошади были оседланы, а доспехи и оружие приведены в надлежащий вид, сэр Нэвил потребовал небольшой задержки.

– Нужно подождать моего оруженосца Бертольда! – так мотивировал непредвиденную задержку сэр Нэвил, гордо восседая на пританцовывающей от нетерпения лошади.

– Пользуясь возникшей паузой, хотел бы задать вам один интересующий меня вопрос, – вкрадчиво проговорил сэр Бонифаций, подъехав к мрачному хозяину замка.

– С готовностью отвечу на любой ваш вопрос, – согласился сэр Нэвил, – но лишь с одним условием… он не должен касаться моего обета невинности.

Сэр Бонифаций заметно смешался и, пойдя на попятную, попытался неуклюже выкрутиться, сведя всё к невинной шутке…

– А вот и Бертольд! – воскликнул сэр Нэвил, и рыцари в замешательстве уставились на появившуюся из сарая рыжую клячу, несущую в седле ветхую старую развалину неопределённого пола.

– Что это?!! – растерянно спросил сэр Дорвальд.

Казалось, что даже лошадь храброго рыцаря была шокирована этим древним усохшим чучелом.

– Это Бертольд! – с гордостью повторил сэр Нэвил. – Мой оруженосец! Бертольд – живая реликвия нашего рода. Он служил ещё моему прадеду, сражавшемуся с драконами Огненной Долины во времена Великой Тьмы и пробуждения Чёрного Властелина.

– Сколько же ему лет? – содрогаясь, поинтересовался сэр Гэвин.

– Никто не знает, – улыбнулся сэр Нэвил. – А сам Бертольд не говорит. Когда бы я ни спрашивал, его ответ всегда однозначен.