Я была с ней полностью согласна. Дрим или, вернее, как сказал Ольтест, шийен, за человека вряд ли сошёл бы даже со спины. Его заплетённые во множество кос волосы чем-то напоминали талый снег – не белые, но как будто белесо-прозрачные, чуть переливающиеся и казавшиеся ломкими, будто сосульки. Кожа лица – совершенно непередаваемого цвета, светлая, но если у человека оттенки уходили в жёлтый или розовый, то у шийен они были серо-голубыми. И двигался он как-то иначе, вроде бы плавно, но всё было каким-то резким и отрывистым: одним движением вылез из саней, и застыл, повернул голову, осматриваясь, и снова пауза. Странное, чуждое создание.

Встречающие и встречаемые вежливо раскланялись, обмениваясь полагающимися вежливыми фразами, и зашли в дом. Мы с Ришей, не сговариваясь, на цыпочках порысили к лестнице. Здесь прятаться было куда сложнее, поэтому мы затаились, пригнувшись и едва высунувшись из-за стены.

–...поразительно, усадьбу и в самом деле не узнать. И это за столь короткое время! Отдаю должное вашему вкусу.

– Благодарю, но все похвалы по праву принадлежат моей жене. Она и в самом деле…

Я почувствовала, как кто-то похлопал меня по плечу, и, обернувшись, чуть не подпрыгнула, увидев подошедшую со спины Ариссу. Управляющая, сурово сдвинув брови, строго смотрела на нас, скорчившихся в три погибели и греющих уши чужими разговорами.

Мы с Ришей тут же изобразили на лице подобающее случаю раскаяние и собирались уже тихонько убраться подальше, но Арисса внезапно отрицательно мотнула головой и точно так же осторожно высунулась из-за угла. Рядом садиться правда не стала.

Разговор в холле между тем зашёл о каких-то рабочих моментах, и когда личные слуги помогли гостям снять верхнюю одежду, постепенно переместился в гостиную. Грия увела протестующего Иллиаса в его комнату.

– Ужин в столовую ведь не сразу подадут?.. – мой вопрос был риторическим, о чём остальные прекрасно знали.

– Нет, – ответила Риша, поняв намёк.

Мы обернулись на Ариссу, та неуверенно пожала плечами. И вместе с нами неслышно прокралась вниз по лестнице. Мы свернули в комнату, которой пока не нашли применение, и в ней стояла хаотично выбранная мебель, которой также пока не смогли найти места. Но была у этой комнаты одна особенность – слышимость из гостиной из-за смежной трубы камина здесь была совершенно потрясающей. Обзора, правда, не хватало.

–...таким образом и получается, что на пять мер добываемых в рудниках алмазов сейчас приходится всего одна мера ладия, столь необходимого совету магов. А если учесть… некоторые сложности, связанные с работой в этих диких местах…

– Какие сложности? – поинтересовался Ольтест.

– Сами понимаете, за пределами города никогда не безопасно. Оплата труда рабочих крайне высока, но даже при этих беспрецедентных суммах, на неё мало кто соглашается, приходится приглашать шахтёров из других земель. Ну и защита рудника обходится весьма недёшево, все эти амулеты. Спасибо присутствующему здесь вашему коллеге, что согласился помочь с их изучением.

Ага, значит говорил всё-таки управляющий. А второй мужчина, по всей видимости, являлся магом.

– Какие амулеты? – это уже Ивландрия. – Разве для того чтобы отпугнуть зверей, недостаточно, ну не знаю, охраны, огня и высоких стен?

– От зверей – конечно. Но вы же сами понимаете…

– Вообще-то, нет, – после паузы ответил Ольтест.

– Разве вы не помните, в письмах было обязательное упоминание о том, что после наступления ночи не следует выходить за черту города?

– Было, да. И это вполне логично, зимой и днём можно встретить стаю голодных волков. Но, я так понимаю, речь о чём-то ином?