Руками упёрся в подоконник, всматриваясь в заснеженный горизонт. Я давно перестал видеть здесь зиму и снег. И ощущаю только проклятие, которое выкашивает всё на своём пути.

– Пошла вон, - небрежно бросил через плечо.

– Нет, – она подошла слишком близко и заглянула мне в лицо. – Ты не прав! Я могу…

– Можешь что? Изгнать вечную зиму? Растопить воды? Пробудить зверей, что не покидают своих убежищ, потому что погибли? Можешь вернуть этому миру и его людям магию? – каждым новым вопросом я заставлял Лею пятиться. Она буквально отскакивала от меня, нервно глядя под ноги. – Что же ты замолчала?

– Мне нужно начать с другого, – тихо ответила она, пряча взгляд.

– С чего? – не унимался я, теряя терпение.

– С тебя, – её тихий голос почти заглушил ветер, что бушевал за окном, но я прекрасно всё расслышал.

– Всё время в Форте ты вела себя как полоумная, а теперь как блаженная.

– Джинны сказали правду, – проигнорировав колкость ответила она.

Конечно же, я понял, что она имеет в виду. Только это было фальшью. После стольких дней борьбы она вот так пришла ко мне и предлагает себя?

– Сказали, – кивнул, расслабляясь.

Что бы она ни задумала, ей меня не обмануть. И не переиграть.

– Твой истинный облик — это всего лишь крылья? Так? – небрежно поинтересовался я.

– Нет, – она задрала подбородок. – Это не просто крылья!

Вот теперь она снова похожа на бешеную иномирянку, и нечего было строить из себя святошу.

– Что ещё? – спросил, считывая её реакцию.

– Мои крылья – это… это… – она сорвалась в места и захлопнула открытое окно так и недоговорив.

На обратном пути, проходя мимо стола с фруктами, она взяла тонкий нож и ловко спрятала в складках платья. Умница. Пусть продолжает делать ошибки в таком же духе.

Может, пророчество джиннов заключается в том, что я сначала на ней женюсь, а потом убиваю и таким образом Авента возродится? Было бы отлично.

– Ну? Что твои крылья? – спросил, когда она снова встала напротив.

– Ты мне не веришь, по глазам вижу, – с вызовом бросила она. – Я скажу, но с одним условием.

– М-м, условия. – Интересно, заколоть меня ножом для фруктов одно из них? – Хорошо, я слушаю.

Лея не ответила, но её взгляд устремился в сторону кровати. Сама она заметно смутилась – её лицу очень шёл румянец.

– Ты хочешь, чтобы мы переспали?

– Не так! – с обидой в голосе ответила она. – Я хочу… нам надо… – помотав головой Лея, наконец, сказала: – заняться любовью.

Ее слова тут же оплели меня словно липкая паутина. И если бы не нож в платье, я бы сгрёб её в объятия и взял, не доходя до кровати. Но скорое предательство прекрасно отрезвляло.

И я хотел её игры. Хотел посмотреть, на что она способна и как далеко пойдёт.

Предложить мне себя, чтобы потом, в самый подходящий момент, вонзить тонкий нож в самое сердце… Я позволю ей это сделать. Не стану отбирать оружие и вдоволь напитаюсь её телом, а когда она решит атаковать – то наконец узнает, что меня нельзя убить.

Это за неё уже сделали.

Лея взяла меня за руку и пряча робкую улыбку, повела за собой. Лгунья.

Так и хотелось одёрнуть её и наказать за то, что её по-настоящему радовал шанс прикончить меня.

– Только, прошу, не торопись, – еле слышно прошептала она, останавливаясь у края постели.

В ответ я кивнул и мягко притянул её к себе. Торопиться я не собирался – это дурной тон. Особенно когда тебя пытается соблазнить обманщица.

Собрал рассыпавшиеся пряди в кулак и заглянул ей в лицо ещё раз. Ресницы слегка опущены, взгляд блестящий. Губы красные, припухшие, потому что она вечно их теребит. Только смотря на них, я думаю совсем о другом. Совсем.