– Благодарю, Ваше Величество, – робко отозвалась я.

Не знаю, повлияли ли на младшего принца слова Альварика Третьего обо мне, или Эдрик все же решил отомстить и унизить презренную выскочку, но на первый танец после перерыва он, как и грозился в университете, пригласил меня. Рука принца плотно прижималась к моей талии, и сквозь слои ткани белоснежной перчатки и своего платья я чувствовала леденящий душу холод. Ноги не слушались и заплетались еще хуже, чем во время моего первого танца с учителем Ферье. Сердце часто заходилось, а воздуха не хватало. Прекрасный принц, одетый в белоснежный мундир с эполетами выглядел ожившей мечтой любой девчонки, но меня в жар бросало от его плотоядного взгляда. Это был не тот взгляд, которым награждают желанную женщину. Нет. Так смотрят на лягушку, которая посмела нарушить границы дозволенного и неведомо каким образом очутилась в королевском саду. Казалось, Эдрик решает, стоит ли ее растоптать самостоятельно или лучше дать на откуп собакам, чтобы те могли позабавиться, а заодно и подарить увлекательное зрелище хозяину. И, тем не менее, принц с мрачным удовольствием вел меня в танце, скрывал все огрехи и даже не жаловался на бестолковость партнерши, постоянно наступающей ему на бальные туфли. Я продолжала держать на губах улыбку, но скрыть ее обреченность было мне уже не под силу.

– Боишься? – заговорил первым Эдрик. – Правильно делаешь. Тебе не место среди приличных людей, и мы оба это знаем. Не понимаю, почему остальные делают вид, что не замечают очевидного.

Я молчала. Стиснула зубы, чтобы не наговорить принцу лишнего и не дать повода продолжить беседу. Без должной подпитки она обязательно затухнет. У каждого яда есть свой срок годности, после которого он уже перестает убивать.

– Думаю, твоя обесчещенная мать родила тебя в конюшне, – никак не унимался принц, который таковым являлся только на вид. И если шутка про конюшню, выходящая из моих уст в пику лорд-канцлеру, меня забавляла, то в исполнении Эдрика она звучала мерзко. – А может, мне послушаться совета старшего брата и жениться на тебе? Как думаешь, удастся мне сделать из тебя покорную супругу? – на этих словах я отшатнулась, но принц удержал меня и злорадно рассмеялся.

Не знаю, чем еще он собирался меня унизить, но мне повезло: музыка, наконец, закончилась, а к нам подошел Ирвин. Он полоснул нашего принца взглядом и протянул мне руку, Эдрику не оставалось иного, кроме как вложить мою кисть в предложенную ладонь, потому как взгляды наша тройка собирала со всего зала.

– Как ты? – Ирвин смотрел обеспокоенно. Мы танцевали простенький роданс* (*медленный парный танец, пришедший в Королевство из соседней Трисии несколько веков назад), и можно было спокойно поговорить. Тем более общение с фливалийским принцем после Эдрика воспринималось как глоток родниковой воды в летний полдень.

– Думаю, что еще легко отделалась, – призналась я. – От Эдрика я ожидала каких-нибудь изощренных подлостей и готовилась к худшему, а он всего лишь бил словом.

– Мари, – напряженно смотрел на меня Ирвин. – Я ведь могу так тебя называть? – я осторожно кивнула, и он продолжил: – Я предлагаю тебе стать моей невестой?

– Что? – все-таки запнулась я, потеряв нить танца, но принц поддержал и не позволил упасть.

– Я слышал, чем тебе угрожал Эдрик. Ты – достойная девушка, Мари, и ты мне нравишься, поэтому я прошу тебя стать моей невестой.

– Но я не могу… – совершенно растерялась я.

– Почему? Ты уже что-то обещала другому? – хитро смотрел принц, наверняка зная, что нет. – Этот статус тебя ни к чему не обяжет, разве что к более частому со мной общению.