Выпытав все, что можно, отец кладет на стол мешочек золотых, благодарит, и мы выходим.

- Это судьба, - вздыхает он.

- Почему? – в недоумении приподнимаю брови.

- Зальда сказала, что госпожа Ройтана живет рядом с Танненбургом. А родители Кантора мне как раз на днях сообщили, что присматривают для него в этом городе военную академию.

- Матери сам расскажешь?

- Да. Сегодня вечером. Постараюсь ее убедить, что для тебя это лучший вариант.

- Спасибо.

- Не за что, золотце.

Остаток дня я перебирала свои вещи и решала, что из них мне пригодится. С вечерними платьями все было однозначно, так же как и с дорогими украшениями, а вот с одеждой оказалось не так просто. Хорошо еще я вовремя поняла, что тащить все это мне, вероятнее всего, придется самой, и сразу старалась ограничиться малым.

В результате удалось впихнуть все в один не самый легкий, но подъемный чемодан. Я не строила иллюзий насчет того, что взяла все необходимое, но осталась собой очень довольна.

Утром, как только истерика матери пошла на убыль, мы отправились в путь.

Было тяжело уезжать, будучи в ссоре, но я благоразумно решила дать ей время распрощаться с мыслью, что из меня не получится леди, блистающей на балах и светских приемах, а вместо поиска подходящей партии я буду заниматься разными ведьминскими штуками. Какими именно штуками, мне, так же как и матери, представлялось смутно.

Оказалось, Ройтана жила в обширном имении, отгороженном от остального мира высоченным каменным забором. Выслушав цель нашего прибытия, один из охранников отправился докладывать хозяйке, а уже спустя полчаса появилась она сама.

Ройтана произвела на меня неизгладимое впечатление – немолодая женщина с пронизывающим взглядом и совершенно седыми волосами, смотрелась величественнее многих аристократок. Ее длинный нос напоминал клюв, а черное платье было не в силах скрыть сильную худобу.

Какое-то время она, прищурившись, рассматривала нас с отцом, а потом произнесла:

- Не переживайте, возьму девочку под свое крыло. Обучу и не причиню никакого вреда – честное ведьминское. Можете ехать.

Отец молча поклонился, забрался в экипаж и уехал. Попрощаться мы успели раньше, так что теперь я просто проводила его взглядом.

- Чемодан можешь оставить здесь, - заявила ведьма.

- Почему это здесь? – поинтересовалась я.

- Тебе ничего из этого не понадобится.

- Если причина только в этом, предпочту взять его с собой, - перечить будущей наставнице не хотелось, но оставаться без любовно отобранных вещей не хотелось больше.

- А из тебя выйдет толк, - кивнула ведьма. – Пойдем.

Так и началось мое обучение. Уже потом я поняла, что ситуация с вещами была первой проверкой и первым испытанием в череде подобных. Конечно же, мы, пять ее учениц, изучали и травоведение, и хиромантию, и астрологию, и гадание, и пентаграммы, и прочие науки, но большую часть времени госпожа Ройтана учила нас быть ведьмами – сильными, независимыми женщинами, которые точно знают, чего хотят, и никогда не станут нарушать собственные этические принципы, например, делать то, что претит их натуре.

Первые два года мне не дозволялось видеться с родными, и это было очень тяжело. Уже позже я поняла, что целью этого было убрать из характера наносное и оставить только мои собственные мысли и желания. Благодаря этому, наконец-то приехав погостить, я совершенно спокойно проигнорировала все манипуляции матери и смогла донести до нее, что не изменю свой выбор.

Ведьминство открыло для меня целый новый мир возможностей, ведь я могла стать кем угодно. Конечно же, ведьмы в некоторой степени являлись заложницами сформировавшегося образа, и для работы часто приходилось ему соответствовать, но даже это оказалось необязательно, можно было и тут поступать, как хочется. Госпожа Ройтана честно предупредила нас обо всех особенностях каждого из путей и что не идти на поводу принятых норм сложнее, но выбор все равно оставался за нами.