– Она только сказала, что благодаря лаванде встретила дедушку. – Ответила я, заполняя корзину.

– Ага, значит, именно лавандовая ветвь подослала его после долгого мореплавания в Валенсию? – Усмехнулась Эбби.

– Эбби, я ведь не говорю, что безоговорочно верю в силу лаванды. Просто… я всегда знала, как назову кафе. В последнее время я часто думала о том, как бы нам его продвинуть, и вспомнила, откуда взялось мое название. Корзина может стать нашей фишкой! У нас ведь должно быть что-то оригинальное? Чем не маркетинговый ход?

– Кстати о фишках, не пора бы тебе приготовить суп дня?

– Ах, блин! Точно! Слушай, напиши вот здесь мелом «Лавандовая ветвь – талисман для одиноких сердец». – Велела я Эбби, оставив на столе мел и черную табличку.

– А цена? – Спросила она, когда я уже отворила дверь кухни.

– В подарок к чашечке кофе! – Крикнула я.

Пора приступать к ежедневному ритуалу – приготовлению супа дня. Если сегодня воскресенье, значит, нужно достать продукты для острого испанского супа с колбасками. И вновь спасибо бабуле Корнелии, которая безропотно обучала меня готовке. По воскресеньям выручка и так была утешительна, а благодаря испанскому блюду даже образовались постоянные клиенты. Я не могла их подвести, поэтому ускорила темп приготовления, вытирая слезы от лука.

Помешивая горячую жидкость, я ощутила нотки воспоминаний о бабушке и отце. Пар обдавал мое заплаканное лицо, но я продолжала вдыхать это едва уловимое воспоминание. В тот день мы с бабушкой как раз варили суп, а потом пошли на море. Папа, кажется, учил меня плавать… эх, чертова ностальгия, только настоящих слез мне не хватало!

Отца я потеряла четыре года назад, едва поступив на первый курс. От такого удара я долго не могла оправиться, поэтому некогда приличные оценки, благодаря которым меня и приняли в колледж, снижались по накатанной. Отец сгорел всего за год с того дня, как врач сообщил о третьей стадии рака желудка. Тяжелейшее время моей жизни. Мы всей семьей искренне верили в то, что отец сможет побороть болезнь, даже когда химиотерапия не увенчалась успехом, даже когда он исхудал до пятидесяти восьми килограмм, даже когда целый месяц не мог встать с постели. В тот месяц бабуля Корнелия скончалась от инфаркта, а затем забрала с собой и душу единственного сына. Так, всего за год, я потеряла двух самых близких мне людей.

Конечно, я любила и братьев, и маму, но та близость, то абсолютное понимание и доверие, что были между мной и отцом… их уже не вернуть. Смахнув ностальгические слезы, я накрыла огромную кастрюлю крышкой и вернулась в зал, как раз, когда прозвенел дверной колокольчик.

– Добро пожаловать в «Лавандовую ветвь»! – Широко улыбнулась Эбигейл, приветствуя посетителя. – Ах, мистер Берч! Вам, как обычно, эспрессо и суп дня?

– Верно, красавица, верно! – Прокряхтел старик. – Селина, здравствуй!

– Добрый день, мистер Берч! – Звонко ответила я и поспешила расставлять десерты в стеклянном холодильнике.

– О, это что, фисташковый эклер? Будь добра, милочка, положи мне…

Мистер Берч приходил к нам каждый день. Его хозяйственный магазин как раз стоял «лицом» к каналу, в тех самых уютных домах из красного кирпича. Вдовец Берч, как и я, круглосуточно торчал в своей лавке. Его густые брови поседели и нависли над глазами так, что не видно было век. Неизменный серый берет, украшавший его полысевшую голову, скатился влево и открыл вид на несколько дырок.

– Селина, ты все цветешь! Откуда в тебе столько сил? Ты ведь, кажется, без выходных… – Он имел странность не договаривать предложения. Может, просто не тратил свой и без того малый запас жизненных сил.