На этот перекос обратили внимание и некоторые участники упомянутой юбилейной конференции 1968 года. Например, бывший начальник штаба Воронежского фронта генерал армии С. П. Иванов, т. е. один из тех, кто участвовал в создании этой системы, в своем выступлении (а затем и в статье) впервые подробно проанализировав опыт её возведения и использования Красной армией в дальнейших операциях, справедливо отмечал, что хотя этот опыт был и важен, но в дальнейшем использовать его в полной мере оказалось практически невозможно. «С такой обстановкой и таким соотношением сил, как в битве под Курском, – отмечал он, – в дальнейшем мы встречались весьма редко»[171].

Более определенно по этой проблеме высказался ещё один участник конференции, бывший начальник штаба Степного фронта Маршал Советского Союза М. В. Захаров, который подчеркнул: «Мне хочется отметить, что в литературе о Курской битве, вышедшей в последний период, эта оборона несколько идеализирована. Некоторые авторы приложили немало усилий к тому, чтобы показать её как самую поучительную, классическую и во всем достойную подражания. Слов нет, что ряд поучительных сторон оборонительной операции под Курском, таких, как высокая активность, устойчивость в противотанковом отношении, применение бронетанковых войск, был широко использован в последующих кампаниях войны, особенно в оборонительных операциях под Киевом и в районе озера Балатон. Но такой сильной группировки, глубоко эшелонированной обороны, а следовательно, и таких высоких плотностей на 1 км фронта для решения оборонительных задач не создавалось ни до Курской битвы, ни после неё. Эту особенность не следует забывать при изучении, анализе и оценке битвы под Курском»[172].

Опубликованный по итогам работы конференции сборник статей и выступлений «Курская битва» под редакцией генерал-майора И. В. Паротькина хотя и был изрядно «приглажен», но и по сей день является ценным источником по данной проблеме, в том числе и потому, что в помещенных в нем работах был четко определен ряд крупных проблем для будущих исследователей, которые оказались нерешенными до этого момента. Наиболее яркая из них – выступление полковника В. П. Морозова, в котором он отмечал: «Следует заметить, что исследователи и мемуаристы Курской битвы обязаны ответить читателю и на вопросы, которые еще мало освещены в печати. Это касается прежде всего вопроса о том, почему противник, находившийся на орловском и белгородско-харьковском плацдармах, не был полностью разгромлен и уничтожен, а оказался как бы вытолкнутым из этих районов. Желательно получить аргументированный ответ и на вопрос, почему при наступлении белгородско-харьковской группировки врага были применены малоэффективные формы ведения операции, позволившие врагу избежать полного разгрома. Требуется объяснить и причины недостаточной эффективности артиллерийской и авиационной контрподготовок, которые были проведены по изготовившемуся к наступлению на Курском выступе противнику…Следует глубоко проанализировать и недочеты в использовании всех наших пяти танковых армий новой организации, впервые поучивших боевое крещение в сражениях на Курской дуге.

При исследовании событий Курской битвы, как и других битв и операций минувшей войны, крайне желательно подвергнуть специальному рассмотрению вопрос о потерях, показав при этом соответствие затрат достигнутым результатам. Всестороннее раскрытие этого важного вопроса позволило бы увидеть сравнительный вклад различных фронтов и армий в общее дело разгрома врага под Курском, дало бы возможность более объективно оценить роль отдельных объединений военачальников в достижение победы»