(главный редактор журнала. – З.В.) и мной, – пишет бывший журналист, – начальник Главпура генерал А. А. Епишев сам принцип партийности перевёл на более доступный язык. Он сказал: «Там, в «Новом мире», говорят: подавай им чёрный хлеб правды. На кой чёрт она нужна, если она нам невыгодна». Идея деления исторической правды на выгодную и невыгодную нашла широкое распространение в партийно-пропагандистской и исторической литературе. Истолкование партийности в науке, таким образом, было сведено к тому, что принцип научности исследования стал противопоставляться принципу политической целесообразности»[167]. А. А. Епишеву принадлежит и ещё один «бессмертный» тезис, определявший цель тогдашней власти и практически закрывший путь к поступательному развитию военно-исторической науки. Вот как он прозвучал из уст начальника Главпура СА в ходе беседы с генералами и маршалами 17 января 1966 г.: «Мы не можем допустить, чтобы в открытой печати критиковали военачальников»[168].

Тем не менее некоторые военные историки в это время ещё пытались достучаться до мыслящей части партии и общества. Осознавая, что поколение победителей уходит, а важные проблемы войны не только не находят отражения в трудах отечественных учёных, но и начался активный процесс свёртывания подлинно научных исследований, составители сборника материалов военно-практической конференции, посвящённой 25-й годовщине победы на Огненной дуге, высказали смелое и вместе с тем актуальное для того времени пожелание: «При изучении Курской битвы необходимо обращать внимание не только на положительный, но и отрицательный опыт, поскольку последний бывает не менее ценным для изучения практических вопросов… При исследовании… крайне желательно подвергнуть специальному рассмотрению вопрос о потерях, показав при этом соответствие затрат достигнутым результатам. Всестороннее раскрытие этого важного вопроса позволило бы внести сравнительный вклад фронтов и армий в общее дело разгрома врага под Курском, дало бы возможность более объективно оценить роль отдельных объединений и военачальников в достижении победы в Курской битве»[169].

К сожалению, сегодня приходится признать, что этот призыв историков-фронтовиков так и остался нереализованным вплоть до конца минувшего столетия.

К конференции 1968 г. был проявлен большой интерес общества. И хотя в ходе её не был рассмотрен ряд важнейших аспектов сражений лета 1943 г., она стала последней, на которой помимо славословий в адрес «организующей и направляющей роли КПСС» была сделана попытка провести реальный анализ отдельных крупных вопросов Курской битвы. А в докладах выступавших, многие из которых непосредственно участвовали в её планировании, подготовке войск и управлении крупными соединениями и объединениями, для будущих историков и общества, осталось много глубоких, основанных на большом знании дела и опыте войны мыслей, выводов и наблюдений.

Например, довольно подробно на конференции рассматривался вопрос использования опыта возведения полевой обороны под Курском. В исторической литературе эту систему не только по праву называли «образцом полевых укреплений того времени», но отдельные авторы начали призывать глубже изучать опыт её создания и активнее использовать в современном военном строительстве. Причем эти идеи стали находить своих сторонников на самом высоком уровне и даже воплощаться в жизнь. Например, в военных академиях офицеров учили строить оборону на примере системы армейских полос 13A Центрального фронта, у которой артиллерийских средств в среднем на 1 км её фронта приходилось более 90 стволов, т. е. наблюдался существенный переизбыток. Кстати, на этом примере продолжают постигать военное ремесло сегодня и российские офицеры