У каждого из нас свои пунктики, подумала Вера.

Всё изменится, когда заработают гравитаторы и шумоподавители.

Объект непрерывно разрастался, усложняя свою структуру, прокладывая новые кабельные магистрали, силовые линии, шахты и трубопроводы. Внутри недостроенного полукольца плавали модули, которым еще только предстоит вмонтироваться в общую схему.

Пересадочную станцию земляне внедрили в сорока шести световых годах от Солнца – в системе 72 Геркулеса. Звезда представляла собой желтый карлик, лежащий на главной последовательности. Планет вокруг карлика вращалось не так уж и много – пара внутренних, напоминающих Марс и Венеру, один газовый гигант с вереницей спутников и три ледяных мира, до боли напоминавших Плутон. Впрочем, люди явились в 72 Геркулеса не за планетами. Здесь планировалось осуществить серию экспериментов по нуклеосинтезу – преобразованию водорода и гелия в более тяжелые элементы, необходимые для строительства Сферы Дайсона. Иными словами, неос собирался разобрать звезду по кирпичикам и переправить по червоточине к внешнему ободу Кольца Нивена. Вера Лонг слышала, что рассматривались и другие варианты добычи материи. Ученые присматривались к углеродным звездам и гигантским молекулярным облакам, для которых уже проектировались корабли-автосборщики. Технология медленная и сложная – пылесосить ГМО, по прикидкам Веры, человечество начнет лишь через семь-восемь столетий. Что касается нуклеосинтеза, то скептики уже называли этот процесс «космическим варварством». Целые системы перестанут существовать из-за реализации амбициозного проекта Покровителя. Странного проекта, логика которого даже сейчас, на начальном этапе строительства, от многих ускользала.

Впрочем, неос не делился своими планами.

Люди получали приказы и выполняли их.

На дорогу у инспектора ДБЗ ушло минут сорок. Мысленно Вера похвалила этого человека – рекордный показатель для невесомости. Понятно, что в будущем этот путь станет длиннее – станция непрерывно расширяется. И всё же…

Диафрагма в округлой стене разомкнулась, впуская агента внутрь. Перед проверяющими возник гибкий и достаточно мускулистый мужчина средних лет с необычными фиолетовыми глазами.

– Вера Лонг?

– Она самая, – холодно ответила девушка, выполнявшая роль главного инженера. – Чем обязаны?

Рихтер Тенсинг неспешно подплыл к Вере и Антону.

Троица зависла в центре шара.

Вера и Антон родились на Кольце Нивена и большую часть своей жизни провели на пересадочных станциях. Это были типичные «космики» – гибкие, стройные, высокие. Им приходилось время от времени запускать реабилитационные курсы, укреплять кости и мускулатуру, вносить в свои организмы нанокорректировки, чтобы адаптироваться к общепринятому гравитационному стандарту. Оба не горели желанием перебираться на поверхность обитаемых планет, но в отпуск на Землю или Марс порой спускались. Однажды Белецкий даже побывал на Калорике.

Тенсинг был марсианином.

И при этом хорошо двигался в невесомости.

– Прямо сейчас я требую заблокировать помещение, – заявил инспектор. – Никто не должен уйти отсюда до конца разговора.

– Это специальный протокол станционной нейросети, – усмехнулась Вера. – Запустить его не под силу даже мне.

– Карантинный протокол, – кивнул Белецкий. – Активируется кодом высшего командования Космофлота.

– У меня есть соответствующие полномочия, – голос инспектора сделался ледяным. – Я подключаюсь к локальной сети объекта.

Что-то изменилось.

Вера услышала лязг задвигающихся титановых ригелей. В голове прозвучал голос ИИ, предупреждающий о режиме экстренной блокировки.