Я спешила в кабинет биологии. Сквозь шумную толпу. Впереди мелькала группа девчонок из моего класса. От них я отставать не хотела. Школа у нас не очень.

– Алёна! Подожди, – крикнула я, не поняв, почему девчонки меня игнорируют.

Но до девчонок я не добежала. Споткнулась об ногу Егора. Улетела вперёд прямо к стене, пол поцеловала. Больно ударилась, почему-то рёбрами. И ладони, которые успела вставить перед лицом, загудели от удара.

А надо мной вся школа ржала. И та самая Алёна, которую я окликнула, на видео снимала моё падение и мой полный позор.

– Познакомься, косорылая, это плинтус. Твой уровень, – Услышала я голос Егора и увидела нос его ботинка. – Поцелуй, раба моя!

Одноклассники обхохатывались, сложившись пополам. Здесь ещё ушлёпки нашего класса появился – Денис и Кулёк. Втроём они меня точно сожрут.

– Это же Зареченская чикса!!! – заорала на всю школу Маха-с-маха.

Не очень вежливо, можно сказать, даже грубо за локоть подняла меня на ноги. Я маленького роста худенькая, а Маха высокая, ещё и с фигурой, как у двадцатилетней. Такая вмажет, мало не покажется.

Ладони продолжало жечь от удара, об грязный пол, я их сильно измазала. Под дружный ржач побежала в женский туалет. Теперь смотрела только под ноги, чтобы опять подножку не поставили.

Звонок прозвенел. Все должны были уйти. Но из туалета пулями выскочили малолетки.

– Чё шкура, зашквар? Будем тебе делать буллинг? – услышала я за своей спиной.

Отвернулась от раковины и поджав губы прищурилась на собравшихся. Три девчонки из одиннадцатого и моя подруга Алёна.

– На Егора в воскресенье вешалась, – сказала Алёна, потирая руки. – А потом с Зареченским сколола. Диса их видел у дома. И она его в квартиру водила.

– Краш Зареченкий, – активно жвала жвачку Маха, рассматривая меня с ног до головы. У неё ещё нос был опухшим, что смотрелось ужасно. – Получается, мы флексились, а ты родину предавала? С врагом совокуплялась? Что молчишь?

– Он тебе заплатил? – спросила Алёнка. – Гони деньги, потаскуха.

Она первая… Моя подруга детства первая подбежала и попыталась отобрать у меня сумку. Я размахнулась и ударила её в нос кулаком.

А потом было больно. Меня ударили об раковину прямо лицом. Кровь полилась. В глазах звёзды. Я продолжала драться. А передо мной уже Евгения Алексеевна, завуч.

– Петрова! – кричала она на меня и включила холодную воду.

Её руки стали отмывать моё лицо. Разбили мне губу. Я вырвалась из рук завуча. С рёвом и слезами кинулась из школы.

Но на этом мои страдания не закончились. Я добежала до дома. А в моём подъезде все стены исписаны жуткими словами в мой адрес. Краска в некоторых местах ещё была свежая. А вот то, что было написано баллончиком, я не смогла оттереть. С изуродованной курткой в краске, я, рыдая, добежала до квартиры.

Мама с Юрой уже ушли. Вернуться должны были вечером.

Я закрылась на все замки и побежала в ванную комнату. В отражение увидела своё лицо и ещё больше разрыдалась. Губа вспухла, под глазом фингал.

Но и это был не конец.

В интернете творилось что-то ужасное. Моя страница была полностью загажена. Моё лицо прикрепляли к голым людям и животным. Оскорбления неслись со всех сторон.

Я в панике стала всех удалять из друзей, очищать свою страницу, с которой уже попрощалась. Заблокировала сообщения на телефоне, потому что с разных номеров приходил один и тот же текст: «Как на вкус Зареченский гопник?»

Раздался звонок на телефон. Я с ужасом смотрела на номер. Звони Дима.

Я ответила, пыталась отдышаться.

– Юля! Что там на твоей странице происходит?! – обеспокоенно спросил он.