К мадам Попю мы поехали сразу после обеда, но подъехать к салону не смогли – вдоль улицы выстроились в ряд четыре дорогих экипажа. Поэтому нам со Сташей пришлось пройтись пешком. А неприятности только начинались…

В салоне стоял шум и гам. Было сложно пройти сквозь толпу разряженных дам, расслышать же в этом гомоне хоть что-то тоже было нереально.

- Я требую, чтобы нас обслужили первыми! – вещала дородная дама в дорогом бархатном платье молодой помощнице. – Вы хоть знаете, кто я?

- Не кичитесь своей знатностью! – перекрикивала ее худосочная брюнетка лет пятидесяти, похожая на цаплю и енота одновременно. С енотом ее роднила природная маска из темных кругов под глазами, а с цаплей – желание проглотить всех «жаб», каких только сможет. – Мы приехали раньше! И наш род ничуть не уступает вам в знатности!

Сзади наседала пронырливая миниатюрная женщина, которая все время старалась стравить цаплю с бархатной дамой, а сама тихонько проталкивала своих дочерей в сторону ВИП-приемной.

Остальные девушки кричали и препирались на все лады, напоминая курятник в период раздачи зерна, и совсем не напоминая благородных леди.

Люди везде одинаковые. За свою бытность моделью я участвовала в куче кастингов, нескольких конкурсах красоты и даже одном «отборе для миллионера», где больше пиарилась для карьеры и тусовалась, нежели действительно стремилась замуж (миллионер, кстати, тоже так и не женился). За кулисами всех этих конкурсов и кастингов творилось такое, что разборки за право срочного заказа у лучшей модистки города – еще цветочки. И я почти уверена, что во время отбора все эти красавицы не будут гнушаться ни какими средствами. Битое стекло в салате? Запросто! Краска для волос во флаконе с шампунем – пожалуйста. На одном конкурсе красоты девушке, шедшей первой в рейтинге, кто-то из соперниц умудрился заменить в баночке маску для волос на крем-депилятор. В итоге победила я, но только потому, что мама перепутала стаканы и выпила мой смузи… Да, мне было немного страшно и непривычно, что я не вижу маму как всегда в зале. А еще я переживала за ее самочувствие. Но от расстройства желудка еще никто не умирал.

- Пошлю-ка я лучше Жонестине записку. – растерянно пробормотала Сташа. – Не хочется сейчас что-то связываться с этими аристократками.

Не стоит и говорить, что мы сильно расстроились. Если пара платьев, подходящих для роли компаньонки невесты Императора, в моем гардеробы была, то из верхней одежды у меня был только плащ. А Сташа права – уже приближались холода…

Понадеявшись на чудо, я предложила Сташе заехать в мастерскую Барбры. Уж скромное, но элегантное пальто она мне точно успеет пошить за неделю, а большего для компаньонки и не требовалось. Мне нужно было создать образ, который в дальнейшем послужит респектабельным фоном для молодой леди, «претендующей» на сердце принца.

Но и здесь мы потерпели неудачу. В ателье было полно народу.

- Я бы и рада помочь тебе, - Барбра посочувствовала моему горю, - но за один вечер я получила заказов на месяц вперед, причем столько, что придется работать каждый день до самой ночи, а у меня только две руки и три портнихи!

Ателье я покинула в совсем угнетенном состоянии, но не такой я человек, чтобы расстраиваться из-за шмоток!

Даже будучи моделью я никогда не воспринимала порчу своих нарядов соперницами близко к сердцу. Для меня не было трагедией, если я не успевала купить какой-нибудь эксклюзивный наряд крутого брэнда. А потом и вовсе стала предпочитать удобную и практичную, но всегда очень качественную одежду. Платье для женщины всего лишь рама для картины. Картина не станет менее притягательной, если поместить ее в подходящую, но менее помпезную и дорогую раму.