– Пойдем, – дернула за руку Еву Ксения. И они вместе с Надеждой Сергеевной выскочили из кабинета.

– Ксюша, Дуся, – вдруг попросила та. – Помогите мне деньги по конвертам разложить?

– Ева поможет, – распорядилась Ксения. – А я хочу к патентоведу съездить, с Новым годом поздравить. А то у меня в шкафу только его подарок болтается, – пробормотала она и удивленно уставилась на главного бухгалтера. – А почему своих девчонок попросить не хочешь? Они бы помогли… А Ева у нас только первую неделю работает…

– Мои курицы болтают много, – прошипела Надежда, – Агафонов потом ругается. Нет, мол, никакой коммерческой тайны, кто сколько получил. А Ева никому не скажет…

– Откуда ты знаешь? – изумилась Ксения.

– А у нас есть общие знакомые, – торжественно заявила Надежда и, повернувшись к ошарашенной Еве, добавила: – Я вспомнила, откуда тебя знаю. Пойдем деньги считать, заодно и поболтаем.

Попав в кабинет к главбуху, большую светлую комнату, где на стенах висели картины в рамочках, Ева призналась с сожалением:

– А я вас вспомнить не могу.

– Ну конечно, я тогда в рыжий цвет красилась, – хмыкнула Надежда. – Я жена Константина Ивановича. Мы с ним к твоему папе на юбилей приезжали…

– А… – охнула Ева и от неожиданности даже прикрыла рот ладошкой. – Надежда Сергеевна, пожалуйста, только никому из моей родни не говорите.

– Не скажу, – отмахнулась Надежда. – Давай деньги считать. Ты на машинке, а я буду в конверты складывать и их подписывать.

– Хорошо, – кивнула Ева, прекрасно понимая, что еще немного и ее маленький секретик станет известен отцу и Алине.

«Вот тогда точно начнется, – вздохнула она про себя. – Лучше мне после праздников уволиться из холдинга, – тоскливо решила она, быстро пересчитывая пятитысячные купюры. – Хотя теперь можно и к папе пойти работать. Отношения с Алиной вроде наладились. Но наверняка придется сидеть в одном кабинете, – мысленно поморщилась она, прекрасно зная, что юрист в клинике всегда был приходящий и своего угла не имел, а располагался прямо в кабинете директора, то есть Алины. – Ничего, – подбодрила она себя. – Что-нибудь придумаю! Или Янка поможет».

Вернувшись в кабинет, Ева с удивлением обнаружила, что начался обед. Есть совершенно не хотелось, и она решила быстренько смотаться домой и собрать чемодан. Естественно, все вещи уже давно были приготовлены и лежали на полке, но теперь следовало сложить их в пластиковое нутро чемодана и умудриться завтра утром не опоздать.

«Я домой смотаюсь и вернусь», – написала она в вацапе Ксении и, вызвав такси, поехала на Ломоносовскую.

Агафонов сердился. На себя. На сотрудников. На новенькую юристку. Ему хотелось предложить девчонке прогуляться с ним и с Заком по парку. Но та сначала заперлась с Надеждой, а потом вообще исчезла из офиса.

– А где… – кивнул он на пустовавшее рабочее место. Начальник юридической службы оторвала взгляд от экрана телефона и, будто впервые в жизни увидев Агафонова, промямлила:

– А Ева домой уехала…

– Нормально, – пробурчал он и понесся обратно в свой кабинет, сам от себя не ожидая такой прыти. Оставшись в гордом одиночестве, он ткнул в значок написанной на заказ программы «Личное дело», хранившей данные на всех когда-либо работавших в холдинге людей. Включил фильтр по дате приема на работу и должности. И быстро вбил в навигатор айфона адрес: Ломоносовская, двадцать девять, квартира…

– Ехать минут пятнадцать, – рыкнул он негромко и, надев куртку, помчался за Евой, в глубине души понимая простую истину. Адрес может быть по прописке, а сама Ева живет в другом месте. Да и поехать она могла куда угодно…