Мужчина наклонил голову. Сощурил глаза… Потом резко вылетел в двери и уже через несколько минут в руках тащил небольшой журнальный столик.

Треугольная столешница с закруглёнными углами. Ножки в стиле кабриоль у основания покрывали тончайшей работы виноградные листья.

- Скажите, этот стол что-то вам говорит? — с напором он спросил у Роксаны.

Она потрогала стол. Дерево было тёплым и приятным на ощупь. Этот комплект отец делал по специальному заказу. Она помнила, сколько времени ушло на каждую ножку. Александр буквально вдохнул жизнь в твоё творчество. Больше таких заказов не поступало.

- Должно быть ещё два стола: побольше. Это работа моего отца. Откуда она у вас? — женщина посмотрела на мужчину. Теперь он не казался ей нахальным.

- Это мне отец подарил. Я пытался найти мастера. Хочу ему заказать отделать свою мастерскую. Вы познакомите меня с вашим отцом? - Владимир захлёбывался от эмоций. - Понимаете, отец умер и не оставил контактов. Я искал за границей, в столице. А оказалось у нас, здесь. Невероятно! Вас сама судьба привела в мой салон.

- Уж не думал, что меня так назовут.— вмешался в разговор Николай.

А тем временем в зале освободили середину, убрали фуршетные стойки. Поставили два мольберта, принесли краски, установили холсты.

- Юное создание, выбирай тему! Будем рисовать.

Алёнка густо покраснела. На минуту задумалась, а потом выдала: «Ромашки! Давайте рисовать ромашки!». Уж ромашки-то она надеялась нарисовать хорошо. Как-то большого таланта в себе не видела, а позориться не хотелось.

- Начали! Итак, господа, делаем ставки на эскизы. Прелестная, как вас, коллега, величают? — обратился он к девочке.

- Алёна Коваль.

- Итак, Полынюк против Коваль. Уважаемая коллега, куда направим деньги от пари? Что бы вы на них хотели купить? — и он наклонился к школьнице.

- А много будет денег? Много-много? А можно в приют для бездомных животных передать? Я туда иногда бегаю помогать.

- Итак, господа, не жмотьтесь, помогите приюту для животных! Начали!

Роксана села в сторонке и смотрела, как накладывает мазки её дочь на холст. Не получается. Линия рвётся. Алёнка нервничает, закусывает губу. Владимир подошёл к девочке, что-то тихонько сказал. Зажал в своей руке руку девочки с кистью. Набрали краску, сделали мазок… Штришок за штришком. На холсте дочери расцветали ромашки. Иногда Владимир подходил, спрашивал, помогал, подправлял. Художники трудились часа два. Роксана уже успела обойти галерею по второму разу. К ней подходили люди, брали данные её отца. Фотографы периодически щёлкали затворами. Николай то был рядом, то убегал. Радостно трещавшая Рита умолкла.

- Роксана, когда уже всё это закончится? Домой хочу. Я столько выпила шампанского, что мне бы поспать… Ты на чём приехала? На такси? Или Крис привёз? Ты свою из гаража ещё не выгоняла?

- А тебя Николай разве не отвезёт? — вдруг спросила резко Роксана. Ей хотелось услышать: «Ну что ты, мы только здесь встретились...» Но ответ её разочаровал.

- Не знаю. Я не спрашивала. У него шикарная машина. Роксана, это же мужчина всей моей жизни! Такой галантный и такой старомодный.

- Что?- Роксана чуть не подавилась шампанским. - Какой?

- Старомодный. Он так красиво ухаживает. Но я бы не прочь закончить этот пионерский период и перейти хотя бы к поцелуйчикам…

Наконец, всех собрали для голосования. Проводили его тайно. Роксана вместе с Андрюшей и Ритой отдали голоса Алёнке. На её холсте были нарисованы две крупные ромашки на зелёном в белую и жёлтую крапинку фоне. На холсте же Владимира неровные линии зелёного, жёлтого и белого цвета причудливо переплетались, отдалённо напоминая вытянутые лепестки ромашки.