А завтра будет новый учебный день, подготовка к «круизу», и тебе точно будет не до него.

В ответ на эти рассуждения как по команде на комм на моем запястье падает сообщение.

Джейс: «Не усугубляй».

Не сдерживаю улыбки.

***

Джейс

В общежитие возвращаюсь в отличном настроении. Есть ощущение незавершенности оттого, что так и не сообщил Морган о РДАКе, но тогда я не сказал бы ей то, что сказал.

Разведка Альфа Крита уже вынудила меня к притворству. Ненавижу лицемерие. Тем более с людьми, которые мне небезразличны — те самые принципы, о которых говорил Раш, те, что меня погубят.

Глупо изображать фиктивный роман, упиваясь друг другом в уединенном месте. Однако Морган явно удивилась тому, что я заговорил об этом напрямик. Но, черт возьми, мы же не древние пуритане, в конце концов. Почему не говорить прямо о сексе и об отношениях, когда они есть? Почему ее это смутило? Ханжество? Комплексы? Те самые прожорливые тараканы в ее голове, о наличии которых я давно догадался?

Всегда бежал от женщин с заморочками. А сейчас тянет как магнитом, и, вместо того чтобы включить режим самосохранения и не ввязываться, дико хочу узнать, что делается в этой кудрявой голове.

Это все безумный Лондор, и все здесь безумные.

Надо бы почитать о составе атмосферы: нет ли в ней чего-нибудь психотропного.

***

Мое настроение с отметки «отличное» быстро опускается до минус сотого уровня, стоит мне открыть дверь своей комнаты — записка. Снова.

Лаки обещал принести видеокамеру через пару дней, сказал, что хочет ее усовершенствовать. Поэтому моя обитель опять осталась без присмотра, чем немедленно воспользовались разведчики. Гады.

Нет, нет во мне патриотизма и духа родства с соотечественниками. Плохо меня воспитывали родители. Вернее, по утверждению моей собственной матери, воспитывали-то они меня хорошо, но не всякий ущербный способен к обучению.

Разворачиваю листок: снова только время и место.

Хмыкаю: ну надо же, супермаркет на соседней улице.

Хотя да, логично. Куда бы мне попереться вечером в выходной, как не за продуктами? Я не дебил, если бы мой холодильник был пустым, то я бы озаботился его наполнением с утра, а не на ночь глядя. Но, похоже, агенты РДАКа не лучшего мнения о моих умственных способностях и умении планировать свой день, чем мои родители. Не брали ли те у них, часом, мою характеристику? Тоже вряд ли: мама сказала бы, что я пропащий и первый лондорский бомж будет им полезнее меня.

Кстати, а на Лондоре есть бомжи?

***

Теплому солнечному дню на смену пришел холодный ветреный вечер.

Идти на встречу с агентами не хочется совершенно, но то, что после обезвреживания «жучков» РДАКовцы не добрались до меня еще вчера, уже само по себе удивительно. Значит, ждали.

Чего? Каких действий с моей стороны?

Неужели подумали, что я сдался местной СБ, и это те обчистили мою комнату и комм?

Может, Лаки и считает, что в крайнем случае следует обратиться в Службу безопасности, но только для него она «наша», его они холят и лелеют. А меня и мою сестру сотрут в порошок, так, на всякий случай, чтобы исключить возможность нанесения вреда великому семейству Тайлеров.

Вчера я рассуждал о том, что не готов порвать с Альфа Критом. Но прошлой ночью, пока не отрубился без сил, чтобы увидеть очередной сон с Морган в главной роли, много думал и понял, что цепляюсь за призраков: для меня больше нет Альфа Крита и никогда не будет, потому что я уже предатель. Пусть еще без красного штампа в документах, но я уже предатель Родины. В тот самый миг, когда со мной связался РДАК, открылось всего два взаимоисключающих друг друга пути развития событий: либо служу разведке верой и правдой и возвращаюсь домой героем, либо делаю то, что делаю сейчас. И на этом — всё. Меня не простят. Я не смогу вернуться — мне не дадут жизни. Назад уже не отмотать, остается лишь как-то умудриться обезопасить Молли, а самому бежать. Куда? Понятия не имею, но куда-то, где можно затеряться от всевидящего ока РДАКа.