– До обеда еще сорок минут, которые все прибежавшие раньше времени имеют право потратить по своему усмотрению. – Сегодня на входе во внутренний коридор стояла одна Илэш. – Например, принять по-быстрому душ.

А вот это реально радость! Ликторша наклонила голову набок, открыто рассматривая меня, пока я приближалась.

– Ты же знаешь, Войт, что жизнь – штука непредсказуемая? – спросила она, когда я почти ее миновала. Не понимая, к чему Красная ведет, пожала плечами и пошла дальше. Приказа же остановиться и слушать ее мудрые изречения не поступало.

– Не стоит отказываться от того, что она тебе внезапно предлагает, девушка. Другой возможности может не случиться, – прозвучало мне в спину, озадачивая еще больше.

Мылась я прямо-таки на скорость, наслаждаясь не только внезапным шансом освежиться, но и тем, что в душевой была одна. Даже настроение стало лучше, но ненадолго. Стоило выйти в предбанник и увидеть, как Мак-Грегор и Хильда торопливо раздеваются, пялясь друг на друга, и сразу опять захотелось нахамить кому-нибудь, а лучше врезать от души. Особенно от того, как бестолковая волчица мне заговорщицки подмигнула, тогда как Тощий словно и не замечал моего присутствия.

За обеденным столом Картер устроила очередную сцену. Едва зацепившись взглядом за мою шею, она вся аж затряслась.

– Ну и шалава же ты, Войт! – сказала она нарочито громко, привлекая внимание всех не только за нашим столом, но и за соседними. – А корчила из себя недотрогу! Естественно, лучше быть командирской подстилкой, чем с нами якшаться!

Как ни странно, ее выпады меня нисколько не задевали. Даже наоборот, скорее, забавляли.

– Не нужно завидовать так откровенно, Картер, – фыркнула я над своей тарелкой.

– Да чему тут завидовать! Дешевка ты продажная! – капала она ядом, вцепившись в край стола. – Он тобой сейчас наиграется и переключится на нормальных женщин.

Все остальные на этот раз не вмешивались. Осуждают? А не плевать ли мне?

– Нормальных, говоришь? Вот беда, никаких вообще шансов для тебя, как ни крути!

Мелинда покраснела как рак и взвилась еще больше:

– Шлюха, дрянь, тва…

– Заткнулась! – рыкнула я негромко, но вкладывая в это максимум угрозы. – Веселья должно быть в меру. Все эти перечисления твоих лучших личных прозвищ портят мне аппетит. А такие вещи я запоминаю надолго и не оставляю просто так.

– Ты меня пугаешь? – взвизгнула девка, и, выпучив наглые зенки, обратилась к нашим одногруппникам: – Вы слышали? Она мне угрожает! Это запрещено! Будьте моими свидетелями!

– Кто и что должен засвидетельствовать? – громыхнул у нас над головами Крорр.

– Войт. Она мне угрожала расправой! – Картер как подменили. Голосок писклявый, глазки на мокром месте, ручки прижаты к груди – ну прямо трепетная лань перед жестоким охотником. То бишь мною. – Вы же видите, декурион Крорр, она склонна проявлять необоснованную агрессию, особенно ко мне. Войт неисправима!

– Есть готовые подтвердить слова Картер? – Бронзовый поднял бровь, обводя всех за столом тяжелым взглядом.

Все молча покачали головами, и только Рамос пробормотал: «Была охота в бабские разборки встревать».

– Что же, раз нет свидетелей угрозы, значит, заявление Картер я должен квалифицировать как попытку клеветы, – подвел итог ликтор, усаживаясь на свое место за столом. – Клевета является наказуемым деянием здесь, так что остается или извиниться, или получить взыскание.

– Что? – завопила Мелинда и вскочила, но тут же снова усадила свою задницу, повинуясь взгляду Крорра, и зашипела гадюкой, ткнув в мою шею пальцем: – Конечно, она теперь у нас неприкасаемая, на особом положении?