— Понятно, — кивает Кирилл. И тут же интересуется: — Ларису давно знаешь?

— Чуть больше трех лет. Познакомились на какой-то тусовке. Поболтали немного. Понравились друг другу. Она пригласила меня в свою галерею. Рассказала, что в названии зашифровано ее имя: Соколова Лариса. А я поделилась, что тоже рисую. Она захотела взглянуть. А потом уговорила меня выставить картины у нее.

— Странно, что мы с тобой не встретились раньше. В той же галерее, например. Я там часто бываю.

— А я нет. Стараюсь соблюдать инкогнито. А с Ларисой мы все же не подруги. Пересекаемся иногда, но на нейтральной территории. Она мне нравится. У нее отличная хватка.

— Да, Лариса молодец! И ее галерея вполне успешная. Ты с ней не прогадала.

— Ты тоже. Это тебе не Элина. Кстати, вы хорошо смотритесь вместе.

В ответ Кирилл бросает на меня недовольный взгляд и кривит губы.

— Да ладно, чего ты? — усмехаюсь я. — Думаешь, не догадываюсь, в какие игры играют взрослые мальчики и девочки? Ты свободен. Лариса, насколько я знаю, тоже. Впрочем, и в других условиях людям мало что мешает.

— Нам обязательно обсуждать мою личную жизнь?

— Нам ее вообще не обязательно обсуждать. Мне она по фигу! Просто перестань вести себя как идиот.

— Слушай, — хмурится он, — ты хоть иногда чувствуешь себя неловко?

— Я? — округляю глаза. — Что-то не припоминаю. Нет, в школе точно такое было. А потом... — морщу лоб, словно старательно вспоминаю. Но не выдерживаю и смеюсь. Кирилл криво ухмыляется в ответ и вдруг спрашивает:

— Ты сказала, что людей не останавливает наличие партнеров. А тебя бы это остановило?

— Интересуют мои личные принципы? И как они относятся к делу?

— Можешь просто ответить на вопрос?

— Нет. На сегодня уже выполнила программу максимум. К тому же, сам ты не захотел обсуждать свою жизнь. А в мою постоянно суешь нос. Не собираюсь удовлетворять твое праздное любопытство.

— Ладно, ты права, — признает мой спутник. Но выводы делает совсем не те, которых я добивалась: — Если у тебя есть вопросы — спрашивай.

— Нет у меня вопросов. Не люблю лезть в чужое личное пространство. И когда лезут в мое, тоже не люблю. Просто не надо от меня шифроваться. Все равно все вижу.

Кирилл косится на меня с досадой, но ничего не говорит. Сжимает крепче руль и сосредотачивается на дороге.

8. 8

Минут через двадцать подъезжаем к нужному дому. Паркуемся так, чтобы видеть вход в подъезд. Поскольку женщина могла прийти домой раньше, иду и звоню в домофон. Не дождавшись ответа, возвращаюсь в машину.

— Ее нет. Будем ждать.

Какое-то время сидим молча. Потом мой спутник не выдерживает и поворачивается ко мне.

— Не ожидал, что ты крутой художник.

— Я не крутой художник. Просто рисую, что мне нравится. А остальное... Спокойно к этому отношусь. Сегодня покупают, завтра все может измениться. Тогда найду себе другое занятие.

— Я понял. И все же... Это должно быть здорово!

— Ну да, примерно так, — соглашаюсь, не разделяя его восторгов.

— Ты совсем не тщеславная? Разве успех тебя не заводит?

— Конечно, заводит. Но я не обманываюсь. И понимаю, что так может быть не всегда.

— А если картины не будут покупать, перестанешь рисовать?

— Нет. До тех пор, пока чувствую, что не могу не рисовать. Но и это может измениться.

Кирилл задумчиво разглядывает меня, потом переводит разговор на другую тему:

— Уже придумала, что мы скажем этой Ольге? И вообще, чего ты от нее хочешь?

— Поговорить.

— А повод какой? Прямо так и скажешь, что подозреваешь ее в нападении на Юру?

— Я похожа на идиотку?

— Нет. Но ты пока ничего не объяснила. Я не знаю, как себя с ней вести.