Это был не первый рогатый дракон, которого добрая мама приютила, но, пожалуй, худший. Если колдовское зелье усыпляло маму, дракон сосредотачивал внимание на Лизе, интересовался, почему Лиза такая мелкая, надоедливая и тупая, и больно ее щипал. Он съел Барсика: Лиза сама этого не видела, но Барсик пропал в день, когда дракон был особенно пьян и свиреп.

Лиза ждала октября. В октябре туристы, сезонные работники и огнедышащие драконы покидали городок. Увы, никуда не девались гоплины – болтливые соседи и отдельные учителя, которые не верили, что Лизина мама – зачарованная принцесса, и обзывали ее пьяницей и шалавой.

Лиза ненавидела гоплинов. За санаторием был уединенный клочок суши, слишком грязный, чтобы привлекать отдыхающих. С бетонной трубой, торчащей из пригорка, и кучами гниющих водорослей. Лиза написала маркером на трубе: «Гоплинам в ход запрешчен», – и объявила этот смердящий тухлыми моллюсками уголок своим королевством. Она приходила туда смотреть на волны, говорить с чайками и перебирать гальку. Там она познакомилась с волшебником.

Волшебники изредка забредали в приморскую глушь развлекать курортников. Лиза, неглупая, понимала, что почти все они – обычные люди. Но ее личный волшебник обычным не был. Он творил чудеса на центральной площади возле почтамта. Клоун, который пытался с ним конкурировать, признал поражение, повесил поролоновый нос и убрался к автовокзалу.

Волшебник выставлял на тротуар кассетный магнитофон и под песни из мультфильмов развлекал взрослых и детей. Монеты благодарно звенели, падая в шляпу, шуршали рубли. Как-то раз он подарил Лизе тряпичную розу. Волшебную, безусловно, розу. Когда было совсем грустно, Лиза ее прижимала к щеке – и слезы волшебным образом высыхали.

– Приветствую вас, юная леди! Не помешаю своим присутствием?

Лиза вздрогнула, обернулась – от сердца отлегло. Это волшебник заглянул в ее королевство. Вместо мантии – легкая белая кофта и джинсовые шорты. Прибой омывал босые ноги, «вьетнамки» свисали с пальца, а старенький рюкзак – с плеча. Просоленный ветер теребил длинные каштановые волосы волшебника. Его лучистые голубые глаза выдавали родство с каким-то морским царем. Главными приметами настоящего волшебника были клинышек бороды и тонкие, загнутые вверх усы. Такую бороду, такие усы носили лишь мушкетеры и маги.

– Здравствуйте, – сказала Лиза, заволновавшись. – Не помешаете. – Раньше волшебник ей подмигивал, но он подмигивал всем детям и розы дарил многим. Теперь он обращался непосредственно к ней. Да еще и «юной леди» назвал. – А я вас знаю. Вы – волшебник, да?

– Вы меня раскрыли! – Волшебник поклонился. Лиза хихикнула. – Вариозо Спазмалгон Третий. Чародей в четвертом поколении!

– А почему тогда третий?

– Напутали в паспортном столе. – Волшебник поднял ногу и застыл, озирая замусоренный берег. – Вы позволите мне подойти или эта территория предназначена исключительно для грустных девочек?

– Подходите, конечно. – Лиза пододвинулась, задумавшись: как волшебник понял, что она грустная? Неужели читает мысли? Что ж, ничего удивительного. Он на то и волшебник.

Вариозо Спазмалгон Третий пошлепал к ней, переступая через острые камни, и присел рядом, по-стариковски кряхтя. С близкого расстояния он был еще красивее.

– Я тоже вас узнал, юная леди. Мы уже встречались.

– Да, вы подарили мне цветок. Вы не колдуете сегодня?

Волшебник печально вздохнул.

– Собирался колдовать, но выяснилось, что я потерял свою магическую конфету. А без магической конфеты – какое колдовство? – Он хитро зыркнул на Лизу. – Постойте-ка! – Волшебник протянул руку и вынул из-за ее уха шоколадный батончик. – Где же ты был, калорийный негодник? Все нервы мне истрепал!