Ассасин дёрнул щекой, положил ладонь на плечо крестоносца, кивнул арабу:

– Дай пройти. Он ранен, ему нужно отдохнуть с дороги.

И, не дожидаясь реакции ошарашенного товарища, оттолкнул того от двери, заводя Кая внутрь. Как и ожидал молодой рыцарь, тут оказалось необжито, но на удивление чисто: будто кто-то следил за порядком время от времени, но не оставался в доме надолго.

Здесь оказалось две комнаты: в одной, насколько мог видеть с порога Кай, находился оружейный склад, во второй – опочивальня с разбросанными прямо на полу подушками самой различной формы, мягкими одеялами и коврами. В углу стоял низкий столик с расставленными на нём кувшинами, засушенными фруктами и завёрнутым в тряпицу хлебом. Крестоносец вопросительно посмотрел на ассасина, ожидая дальнейших указаний.

– Останешься здесь, – велел тот. – Я вернусь через пару часов. Отдыхай, набирайся сил, они тебе скоро понадобятся.

– Куда ты?

– На площадь. Разузнаю, что смогу, о судьбе лорда Джона, – усмехнулся ассасин.

Кай опустил голову.

– Ты так уверен, что мой отец жив? – тихо поинтересовался он.

– Тот радушный бедуин трепался, будто некоторым из вашего отряда удалось уйти, – неохотно признался Сабир. – И что они так и не догнали главаря. Если бы я не был уверен, что лорд Джон ушёл от погони, я бы не ввязывался в это сомнительное путешествие.

Безумная надежда вспыхнула с новой силой: выходит, отец жив! Кай неуверенно улыбнулся, глядя на ассасина. Стоявший за его спиной араб, слушая их, фыркнул и отвернулся.

– А пока я навожу справки, оставайся в доме, – Сабир затянул пояс, закрепил меч, доставая перевязь метательных ножей из сумки. – Я не собираюсь искать тебя по всему Тиру. Если я вернусь и не застану тебя на месте, уйду один.

Сабир накинул вторую перевязь на плечо, обернулся и кивнул умолкшему во время их разговора арабу. Тот вышел из дому, и ассасин вновь повернулся к Каю.

– Обещай, что не покинешь дом до моего прихода.

– Ты поверишь моему слову? – улыбнулся крестоносец.

– Нет, – ухмыльнулся в ответ ассасин. – Но зато ему поверишь ты сам.

– Сабир! – позвал с улицы араб.

– Не переживай из-за него, – проследив за его взглядом, добавил ассасин. – Али не доверяет чужакам.

– Наверняка у него есть на то причины, – мягко согласился Кай.

Синие глаза сощурились, меряя крестоносца долгим взглядом. Сабир чему-то усмехнулся, разворачиваясь, чтобы уйти, и вышедший вслед за ним Кай успел увидеть, как ассасин подтягивается, забираясь на забор, и прыгает вслед за своим товарищем на соседнюю крышу. Кай прислонился к дверному косяку, слушая воцарившуюся в переулке тишину, нарушаемую лишь всхрапами добравшегося до поилки привязанного снаружи коня.

Выждав некоторое время, крестоносец покинул двор, плотно закрыв за собой калитку, и отвязал коня, с трудом забираясь в седло. Возможно, Сабир был прав, и стоило поберечь силы, но оставаться на месте Кай просто не мог. Что-то не давало молодому рыцарю покоя, не позволяя полностью довериться странному проводнику, и юный лорд не стал спорить с собственной совестью, покидая тихий переулок.

Если в этом городе ничего не слышали о лорде Джоне Ллойде, следовало, не теряя времени, отправиться в Иерусалим на встречу с тамплиером – отец не простил бы ему промедления. Где-то там их ждала утерянная часть Животворящего Креста – и если только вернуть её христианам, то поход можно считать успешным. Конечно, так считали далеко не все, но Кай предпочитал не думать об этом. Политические дрязги и распри оказались не худшим злом, которое приняли на себя крестоносцы, придя с оружием на Святую землю.