“Воспитанной леди не пристало так себя вести, – прикусив губу от еле сдерживаемой злости, подумала она. – А я теперь вроде как леди, самая настоящая”.
– Рада, что понравилось, приходите к нам еще, – процедила она сквозь зубы. – Снова поиздеваться надо мной явился? Или здешним девицам надоело твое монпансье?
– Нет, я раздобыл кое-что полезное, держи.
Он торжественно вручил большую, почти в альбомный лист, фотографию. Виньетка из портретов, заключенных в овальные рамки с завитушками – юные девушки в светлых платьях, среди которых она увидела и себя.
Доминика улыбалась, но в глазах читалось брезгливое недовольство. Веронике почему-то почудилось, будто перед съемкой девушка поругалась с фотографом, потому и смотрит с такой неприязнью. Роскошные волосы были завиты крутыми кудрями и уложены в высокую прическу, которая ей совершенно не шла.
– Похоже, характер у нее был так себе, – задумчиво пробормотала Вероника. – И позировать совершенно не умела. Улыбается, как будто одолжение делает... У тебя нет других ее фоток?
– Слушай, я не для того стащил это из альбома в кабинете директрисы, чтобы ты смогла на себя полюбоваться! – возмутился ангел, вырвал фото из ее рук, перевернул и отдал обратно. – Смотри, за каждым портретом я написал имена и основные факты о твоих однокурсницах. Те, что обведены – соседки по комнате, их лучше бы запомнить прямо сейчас.
Факты, о которых он решил ей сообщить, занимали всего по паре строк на каждую. Помимо имен, титулов и сведений о родителях, иногда попадались весьма забавные и емкие комментарии. Например, темноволосая утонченная красавица значилась как неформальный лидер, а курносую веснушчатую девчонку с копной кудрявых волос ангел обозвал стукачкой.
Портрет Изабеллы тоже здесь отыскался, но о ней он не счел нужным ничего сообщить. Просто написал “Изабелла”, видимо, на случай если Вероника и в самом деле страдает провалами в памяти.
– Словно снова в школе очутилась, – усмехнулась Вероника. – Но здесь нет самого важного! Зачем мне знать титулы их родителей и где те работают? А вот чем девушки увлекаются, какой у кого характер, и с кем Доминика дружила, а с кем враждовала...
– Может мне еще и познакомиться с ними за тебя? – перебил ангел немного обиженно. – Сама все увидишь!
– Спасибо за помощь, – спохватилась Вероника, видя, как он скуксился. – А почему про Изабеллу ничего не написал?
– С ней ты уже знакома, чего время тратить.
Вероника некоторое время разглядывала лица на виньетке. Девчонки как девчонки, разве что платья и прически старомодные, но так даже симпатичнее. В винтажных фотографиях есть особое очарование – если бы эта не была добыта незаконным путем, Вероника с удовольствием повесила бы ее на стену.
Худо-бедно запомнив лица новых соседок, она спрятала фото на дно бельевого ящика и вернулась к изучению вещей, принадлежавших Доминике. Пока ангел не ушел, она решила оставить в покое одежду и открыла шкаф, где хранилось остальное. Там было много всяких штучек, которые могли рассказать о привычках и склонностях хозяйки, но того, что Вероника надеялась найти, не оказалось. То ли Доминика не вела дневник, то ли слишком хорошо его прятала.
Зато обнаружились полупустая коробка шоколадных конфет (которую ангел тут же отобрал, сказав, что Вероника все равно на диете), румяна чересчур яркого цвета (неужели здесь разрешали так вызывающе краситься?) и музыкальная шкатулка с балеринкой, в потайном отделении которой хранились карточки молодого брюнета с тонкими усиками, забавно закрученными над пухлыми чувственными губами, и так сильно напомаженными волосами, что они казались пластмассовыми.