– Какими же услугами вы собирались обменяться? – спросил Пеккари и поставил на стол сахарницу.

Анника недовольно ответила.

– В последнее время я много писала о терроризме. На прошлой неделе мы говорили с Бенни о взрыве на Ф–21. Бенни сказал, что у него есть некоторые интересные материалы на эту тему. В самом деле интересные – достоверное описание того, что тогда в действительности произошло.

Ночной редактор поставил сахарницу на стол и пожелтевшими от никотина пальцами вытащил кусок рафинада.

– Мы получили этот материал в пятницу, – сказал Пеккари.

Анника была удивлена до глубины души, она ничего не слышала ни о каких разоблачениях в какой-либо газете.

Пеккари бросил в свою чашку три куска сахара.

– Представляю себе, что вы сейчас думаете, – сказал он. – Но вы – акула и не знаете, как все происходит в провинциальных газетах. Бюрократы интересуются только Стокгольмом. Для них наши сенсации не более чем кошачье дерьмо.

«Неправда, – мысленно взбунтовалась Анника. – Это зависит от качества ваших материалов».

Прочь эти мысли. Она опустила глаза.

– Сначала я работала в «Катринехольмскурир», – сказала она, – и поэтому хорошо себе все представляю.

Пеккари удивленно вскинул брови:

– Тогда, значит, вы знакомы с Макке?

– Из отдела спорта? Конечно знаю. Это лицо газеты.

«Он был невыносимым алкоголиком еще в мое время», – подумала Анника, но ночному редактору предпочла солгать.

– Что вы собирались дать Эку? – спросил Пеккари.

– Часть моего исторического обзора, – быстро ответила она. – Прежде всего архивный материал – фотографии и текст.

– Все это можно найти в Сети, – заметил Пеккари.

– Это – нет.

– Так вы не хотите посмотреть его разоблачения?

Мужчина бросил на Аннику острый взгляд поверх края чашки. Она не отвела глаз.

– У меня много достоинств, но чтение мыслей к ним не принадлежит. Бенни позвонил мне. Как бы я иначе узнала о том, чем он занимался?

Ночной редактор достал из сахарницы еще один кусок сахара и принялся посасывать его, запивая кофе и раздумывая.

– Вы правы, – сказал он, смачно допив кофе. – Что вам нужно?

– Мне нужна помощь в поисках статей Бенни о терроризме.

– Спуститесь в архив и поговорите с Хассе.

Все газетные архивы Швеции выглядят именно так, подумала Анника, а Ханс Блумберг выглядит как все архивариусы мира. Маленький, насквозь пропитавшийся архивной пылью человечек в серой кофте, в очках и с прикрытой начесанной прядью волос лысиной. На его доске объявлений красовался вполне ожидаемый реквизит – детский рисунок, изображавший желтого динозавра, поговорка «Почему я красивый, а не богатый?», календарь с какими-то абсолютно непонятными расчетами и надписью «Держись!».

– Бенни был настоящим чертом, упрямым негодником, – сказал архивариус, усаживаясь за компьютер. – Выставлял себя хуже чем грешником. Ни разу в жизни не видел человека, который бы столько писал – писал скорее много, чем хорошо. Знаком тебе такой типаж?

Он посмотрел на Анику поверх очков, и она не смогла сдержать улыбки.

– О мертвых плохо не говорят, – добавил Блумберг и стал медленно нажимать на клавиши компьютера. – Но разве это мешает нам быть честными?

Он заговорщически прищурился.

– Его смерть очень бурно обсуждается в редакции, – неуверенно произнесла Анника.

Ханс Блумберг вздохнул:

– Он был звездой редакции, любимцем руководства, профессиональным объектом ненависти, знаешь, этот парень плясал в редакции, когда получал трудное задание, и кричал: «Выщипывайте мою авторскую строку, сегодня вечером я бессмертен!»

Анника не выдержала и рассмеялась, она знала такого человека – его звали Веннергреном.