Но граф пропустил мои требования мимо ушей.

- Слишком медленно идете, мадемуазель MJV, - попенял он. – Надо бы поторопиться, иначе ваша хозяйка до вечера не дождется своих капель.

- Пилюль, - поправила я его ледяным тоном, высвобождая руку.

- А, забыл! Капли ведь при вас, - он снова напомнил мне утренний инцидент в его спальне. – Как странно…

- Что именно? – насторожилась я. Может, он заметил приближение волка?

- Вот взял вас за руку, - граф пошевелил пальцами, постучав по серебряному набалдашнику своей трости, - и почувствовал, что мускулы у вас железные. Прямо как у кузнеца! А с виду и не скажешь – обычная хрупкая девочка в красном плащике.

- Внешность зачастую обманчива, - ответила я с достоинством. – Я много лет служу семье мадемуазель, и многое повидала. Будь я нежным цветочком, мои лепестки давно бы опали.

- А вы так и цветете! – восхитился он. – И глядя на вас я вспоминаю старинную сказку – маленькая девочка идет по лесу, несет бабушке пирожки… Наверняка, сладкие и нежные…

- Вы несете какой-то бред, сударь, - сказала я, косясь в его сторону.

- Нести бред – это тоже искусство, - ответил он светским тоном.

- И похоже, вы им в совершенстве овладели.

- Еще нет, но я стараюсь, - он заглянул мне в глаза. – Вы такая молоденькая, мадемуазель Медхен, а взгляд у вас не как у юной девушки – нет игривости, нет легкомыслия, прозрачности. В вашем возрасте душа должна быть видна до донышка. Посмотрел в глаза – и словно нырнул в горный ручей, достав до дна. А у вас глаза – как омут. А в омутах, как известно…

- Просто я вовсе не легкомысленная девушка, - заявила я многозначительно. Разговор мне не нравился. И граф не нравился. Всякий раз, когда он посматривал на меня или называл по имени, всё в моей душе переворачивалось, словно… словно я боялась. Но с чего бы мне бояться? Я не дрогнула, давая отпор королю оборотней, а он был пострашнее красавчика-графа.

- А вы точно девушка? – полюбопытствовал Лагар.

- Что?! – воскликнула я возмущенно и остановилась.

Граф тоже остановился и повернулся ко мне.

Теперь мы стояли лицом к лицу, и он улыбался, будто сказал замечательную шутку.

- Обиделись? – его взгляд скользил по моему лицу странно, оценивающе. Еще никогда мужчина так не смотрел на меня.

Это пугало, это настораживало, и это заставляло сердце биться сильнее. Я разозлилась, потому что сердечный трепет в мои планы не входил, и подосадовала на Анну-Ми, которая своей легкомысленной болтовней смогла меня смутить. Мне надо смотреть на графа, как на заподозренного первой очереди, а я смотрю… как на красивого мужчину.

- Я не имел целью вас оскорбить, - продолжал граф, - просто вы так не похожи на обычную девушку. Почему-то вы показались мне карающим ангелом судного дня… Признайтесь, ваш приезд в наш город неспроста?

Мне показалось, что в дюнах воцарилась могильная тишина. Это было похоже на колдовство, но даже птицы перестали петь. А может, я потеряла способность слышать? Но ведь слышала я дыхание графа – тяжелое, прерывистое, хотя до этого не замечала в нем признаков усталости, даже когда мы быстрым шагом шли в гору.

Глаза у графа были светло-карие, янтарные – волчьи глаза. Я много раз видела такие. У оборотней. Но никогда не испытывала сердечной дрожи, только ненависть, а теперь… Может, Анна-Ми права, и граф – всего лишь человек? Красавец, умеющий похищать девичьи сердца, и теперь обративший свое губительное очарование против меня… Но зачем ему обыкновенная горничная?.. На мне очки, смешной красный плащ, какие носили еще во времена моей прабабушки, я хромаю…