— Дар оборотня открывает многие двери. Но хождению по снам тебя явно не учили, а меня — да. Врождённые способности тоже пока при мне, как и пара маленьких семейных секретов.

Он встряхнул шар, и над ёлками, над избушкой закружилась метель.

— Знаешь, что это?

Ещё одна модная игрушка для богатых. В руках не держала, но видела. Только в этой в придачу к зимнему пейзажу — магия.

— Это ловушка, способная пленить душу того, кто был рождён с даром. Поцелован богами, как говорили в старину.

Губы графа дрогнули в невесёлой усмешке, и я вспомнила поцелуй Снежи и поцелуи Свена и Свяны до того.

— В мире снов дар служит калиткой, через которую в сон проникает чужой. Однако незваному гостю стоит помнить, что тот, за чьим телом он явился, может оказаться сильнее. Подумай об этом, пока приходишь в себя. А после мы поговорим. — Даниш-Фрост постучал указательным пальцем по стенке шара. — Не пугайся. Если не будешь запираться, всё пройдёт без неприятностей.

Я почуяла, как шерсть на загривке встаёт дыбом. Снова в эту душегубку? Ни за что на свете! Даже если это мой последний шанс хоть разок почувствовать себя человеком.

Граф положил шар в замшевый мешочек с меховой подкладкой и спрятал под сюртук. Тот ни капли не встопорщился, словно шар в мешочке чудесным образом стал плоским…

Не спи, Карин, не спи! Иначе не проснёшься.

Но зачем графу выдумка о похищении тел, так похожая на старые сказки о похищении душ?

Или… от сумасбродной идеи закружилась голова. Что, если таков замысел богини? Ввести оборотня, потерявшего своё человеческое тело, в сон Белого Графа и…

Странные существа — боги. Если чего-то хочешь, скажи прямо, а не напускай туману. Сослужить службу. Какую? Может, граф в чём-то провинился, раз потерял свою силу — и богиня желает, чтобы я заняла его место? Стала мужчиной?! Абсурд. Хотя какие открываются возможности… Сделаться владелицей целого графства!

Но чего в таком случае потребуют от меня Свен и Свяна? Выйти замуж по их указке? Вернее — жениться, коль скоро я окажусь в мужском теле.

Мысли путались. Казалось, карету качает, как судно в шторм, и я поняла, что не сдержу клятвы...

Разбудили меня съестные запахи и позвякивание столовых приборов: граф обедал. Ел фрикасе из куропаток и маринованную спаржу. Увидев, что я открыла глаза, достал чистую тарелочку, отложил две ложки фрикасе и подвинул столик к моему дивану.

Заботливый какой! Пыточных дел мастер тоже зовёт к узнику лекаря, чтобы тот помог бедняге дожить до следующего истязания.

Однако я проглотила всё, что дали — силы мне понадобятся. Покосилась на спаржу.

— Мало? — спросил граф и подложил мне ещё куропатки.

Так всегда. Люди думают, раз ты кошка, то овощи не ешь. А я ем, и с удовольствием! Но просительно мяукать, показывать лапой и заглядывать в глаза не буду.

Как видно, проспала я недолго. День был ещё в разгаре, снеговые облака разошлись, светило солнце. Ехали мы уже не по реке, а через голую рощу. Неровности дороги карета одолевала плавно, без подскоков и тряски — не знаю, стараниями графа или нам просто везло. Граф, кстати, приоделся: сорочка была застёгнута на все пуговицы, а горло прикрыто шейным платком из чёрного шёлка, повязанным по всем правилам салонной моды.

Когда мы разделались с фрикасе, он достал из волшебного сундучка другой сундучок, латунный, от которого шёл запах сырой рыбы и тянуло зимней стужей.

Под крышкой в самом деле обнаружилась половина рыбной тушки, мясистой, жирной, из тех, что ловят в северных реках, а потом в бочках, живьём, везут на перекладных к королевскому столу. Но эта рыбина была уже крепко заморожена, и волшебный сундучок умудрился мороз сберечь, непонятно только — зачем.