— Конечно, у Евдокии Ивановны есть доход от частной собственности в Петербурге, но этого едва хватает на жизнь. А чтобы восстановить дом, требуются значительные средства, сами понимаете…

Дальше я уже не слушала. Не обращая внимания на окрик экономки, я вылетела из кухни и устремилась наверх, в свою комнату. Слезы застилали глаза.

Стараясь отдалиться от своего прошлого, от всего, что напоминало об отце, я бросила тех, кто нуждался во мне. Почему я решила, что бабушка страдала меньше, чем мама? Меньше, чем я?.. А она несла это бремя в одиночку, и ее некому было утешить — ни детей, ни мужа.

Осмотрев детскую, я заметила, что в моей комнате мало что изменилось с того момента, как я покинула этот дом. Даже игрушки остались.

Я прикрыла глаза, руки дрожали, внутри все переворачивалось. Сжав кулаки, пыталась унять боль. Неожиданно раздался треск, и, отшатнувшись, я увидела трещину в стене. Это сделала я!

Похолодела, понимая, что могла обрушить дом и убить всех, кто в нем находился!

Глубоко вздохнув, попыталась успокоиться. Мой взгляд по-прежнему был прикован к трещине на стене. Внезапно внизу, там, где выпал кусок штукатурки и образовалась щель, я увидела какой-то предмет, завернутый в зеленую бархатистую ткань. По-видимому, здесь был тайник, который во время ремонта заложили. Просунув руку в щель, я достала сверток и развернул его.

Моему взору предстала толстая кожаная тетрадь. На первой странице значилась надпись: «Дневник Ольги Разинской».

В это время дверь в комнату распахнулась.

— Анастасия Юрьевна, что это за шум? Что случилось? — На пороге стояла Маргарита.

— Все хорошо, — улыбнулась я экономке. — Это мой дар шалит, но я постараюсь держать его под контролем.

— О-о! — воскликнула Маргарита, увидев трещину на стене.

— Я все починю! — поспешила заверить ее я.

— Конечно-конечно. Но вы так и не сказали, останетесь ли здесь жить?

— Да… Да, я останусь.

— Вот и прекрасно, — заулыбалась экономка. — Тогда скажу Игорю, чтобы привез побольше продуктов. Он сейчас как раз в городе.

— Спасибо.

Едва за Маргаритой закрылась дверь, я, достав телефон, сделала два звонка. Сначала позвонила своему знакомому Сергею и договорилась с ним о капитальном ремонте резиденции: пора потревожить папины деньги.

Второй звонок был Редклифу.

— Алло, — устало ответили в трубке.

— Я чуть не обрушила дом.

В ответ раздался мученический стон:

— За что мне все это… Ты в своей хибаре?

— В загородном доме.

Через несколько секунд тишины последовал вопрос:

— У тебя что-то случилось?

— Да. Корпорация, ты, проблемы родственников, дар, моя работа и еще пара вещей. Ты приедешь?

— Куда я денусь?.. — вздохнул Фордайс.

— Вот и славно. Жду.

— Но у нас задание. Надеюсь, ты не забыла?

— Уверена, ты сможешь устроить, чтобы мы прыгнули прямо из резиденции.

— Буду через час. — И князь отключился.

А я, оглядевшись, пыталась решить, начать ремонт с этого крыла или все-таки с дальнего. Пока мой взгляд снова не наткнулся на трещину в стене.

Видимо, это знак свыше.

***

Фордайс приехал через час, как и обещал, не опоздав ни на минуту. Я встречала его на крыльце, прислонившись к колонне.

— А я-то уже размечтался, что ты откажешься от идеи купить новый, — заметил он, рассматривая мотоцикл.

— Увы, я очень постоянная девушка.

— У меня для тебя есть две новости — хорошая и очень хорошая. С какой начать? — спросил Редклиф, подойдя и склонившись к моей руке.

Редко мне оказывают подобные знаки внимания. Наверняка Фордайс приготовил что-то неприятное.

— С очень хорошей.

— Теперь я твой наставник по контролю дара. Предпочитаешь заниматься здесь или в Цитадели?